Пока ложь не разлучит нас

Антон следом за ней вышел в коридор, подождал, пока она запрёт дверь.

— Я всё-таки тебя отвезу. Поздно уже.

— Нет!

— Настя… — Ему снова пришлось говорить ей вслед, потому что она быстро шла к лифтам.

— Что?

Антон её догнал и тронул за плечо.

Она повернулась. Жёлтые глаза в тусклом свете вечернего коридора казались тёмными.

— Ты мне очень нравишься, и я не знаю, что с этим делать.

«Нравишься» прозвучало глупо, по-детски.

Скорее бы она уволилась!

— Ничего не делать!

Она снова пошла по коридору, свернула на лифтовую площадку, нажала кнопку вызова и неожиданно спросила:

— Жена Станислава очень страдает?

— Наверное, — пожал плечами Антон. — Почему ты спросила?

— Так… Человека не стало, а все живут, как будто ничего не произошло. О нём больше никто даже не вспоминает. Как-то это… неправильно.

— Это правильно, — не согласился Антон. — Близкие его всегда будут помнить, а у чужих своя жизнь. Она не зависит от того, живёт Стас или его больше нет.

Подошёл лифт, они вошли внутрь.

— Стаса любили в фирме? — зачем-то поинтересовался Антон.

— Нет, — быстро ответила Настя. Она смотрела в стену, мимо Антона. — Его не любили.

— Почему?

Она вздохнула и подумала:

— Он вёл себя как хозяин. Как барин. А это не нравится.

— Я тоже веду себя как хозяин?

— Нет. — Потрясающая у неё улыбка. Или только ему быстрая улыбка кажется потрясающей? — Вы себя нормально ведёте. Как старший товарищ.

Антон засмеялся:

— Почему ты всё-таки не перешла к Стасу вместе со всеми?

— Потому что он мне не нравился. И потому что всё это делалось за вашей спиной, а это противно. Я же уже объясняла.

Настя быстро вышла из остановившегося лифта, он пошёл следом. Он сегодня всё время её догоняет.

— Объясняла, да.

Ему хотелось, чтобы она призналась, что он, Антон, ей небезразличен.

Ему необходимо было услышать это прямо сейчас.

Попрощавшись с охранником, они вышли на улицу.

— Я всё-таки тебя отвезу, — опять сказал Антон.

— Всё-таки нет.

Она быстро ему кивнула и быстро пошла к калитке.

Подул несильный ветер, донёс запах шиповника.

Он знал, её ещё можно догнать и посадить в машину. Можно даже ничего при этом не говорить, она и без слов всё понимает.

Она села бы к нему в машину, а потом он поднялся бы к ней домой…

Антон достал из кармана ключи от машины и пошёл к стоянке.

17 июля, пятница

— Приходи пораньше, — как обычно, попросила Камилла.

— Постараюсь, — как обычно, пообещал Антон. Провёл руками по карманам, проверяя, не забыл ли чего, и неожиданно спросил: — Ты Стаса вспоминаешь?

— Вспоминаю, — растерялась Камилла. Мгновенно пересохли губы, и она их облизнула. — Почему ты спросил?

— Так… — муж пожал плечами. — Человека не стало, а никого это, в общем-то, не огорчает.

— Любая смерть огорчает только близких, — заметила Камилла.

Ей всё утро хотелось, чтобы Антон с ней поговорил. Просто так поговорил, ни о чём.

Продолжать этот разговор ей решительно не хотелось.

— Я пошёл, — Антон притянул её одной рукой, поцеловал.

— Пока.

Камилла подошла к окну, оглядела двор.

Ей давно нужно было начать работать. Нельзя целыми днями ничего не делать. Она превращается в классическую пустую и неумную домохозяйку.

Ещё она превращается в истеричку, но нервы она себе подлечит, когда найдёт мерзавца, портящего ей жизнь.

Или она не найдёт его никогда, окончательно свихнётся и попадёт в психушку.

Камилла подумала и сварила кофе. Не потому что хотелось, а просто так, чтобы чем-то себя занять.

Позвонила Соня, спросила, как дела. Камилла заверила, что всё нормально.

Подержала телефон в руке и набрала Юлю, впервые почувствовав себя перед Юлей виноватой.

Она жену Стаса не любила и, если честно, относилась к ней свысока. Хотя, конечно, старалась это скрыть. На самом деле Юля ни в чём не была перед ней виновата. Виновата была Камилла.

Теперь Камилле казалось, что всё это было давно, в другой жизни. Будто и не она вовсе ездила к Стасу на свидания, а потом обманывала Антона.

Теперь она бы так не поступила. Теперь Камилла была другая, только отвечать новой Камилле приходилось за поступки Камиллы прежней.

Несправедливо устроена жизнь.

Или справедливо?..

— Как дела, Юлечка? — спросила Камилла.

На улице поднимался ветер. Деревья за окном колыхались, из-за дома напротив ползла синяя туча.

— Никак.

— Как ты себя чувствуешь?

— Никак. То есть нормально. Спасибо, Камилла.

Не только Камилла не любила Юлю, подруга тоже её терпеть не могла.

И имела для этого все основания.

— Тебе нужна уборщица?

— Что? — переспросила Камилла.

— Ты говорила, что вызываешь уборщиц из фирмы.

— Да.

— Одна моя знакомая осталась без работы. Если у тебя нужно будет убраться, позови её, — попросила Юля.

— Да, конечно, — озадаченно сказала Камилла. — Пусть она мне позвонит.

Прежняя Камилла ехидно подумала бы, что настоящий Юлин уровень — это уборщицы по найму. Юле просто повезло, что в мед поступила, а то бы тоже была уборщицей. Или кассиршей.

Новая Камилла Юле позавидовала. Юля переживает за свою подругу, готовую взяться за любую работу, а подруга наверняка переживает за неё.

А за Камиллу не переживает никто, только Соня. Но Соню Камилле послал бог, это не её заслуга.