Пока мы лиц не обрели

Следующий день (день перед поединком) прошел как во сне. С каждым часом становилось все труднее поверить в происходящее. Слухи о состязании разлетелись по всей стране, и толпы простонародья еще с утра собрались у ворот. Хотя я была об этих людях невысокого мнения - слишком свежо было в памяти то, как они предали Психею, - но, хочешь не хочешь, восторженные крики слегка вскружили мне голову. С посетителями же иного звания - старейшинами и князьями - я немного побеседовала. Ни один из них не усомнился в моем праве на трон, так что речь моя была короткой, хотя Лис и Бардия похвалили ее. Пока я говорила, глаза благородных были прикованы к моему платку. Видно было, что им очень хотелось бы знать, что он скрывает. Затем я посетила Трунию и сказала ему, что один из наших воинов вызвался биться за.его жизнь (я не стала говорить, кто это) и мы предоставляем царевичу возможность следить за поединком с почетного места, но оставаясь под стражей. Хотя эта весть не была для него особенно радостной, царевич, будучи человеком разумным, понимал, что мы делаем все, на что способны при наших слабых силах. Затем я приказала принести вина, чтобы выпить его с царевичем за удачный исход поединка. Но когда дверь открылась, на пороге с кувшином вина стоял не царский кравчий, но моя сестрица Редиваль. Как я, дура, не догадалась об этом! Я же отлично знала, что, когда в доме появляется незнакомый молодой мужчина, Редиваль способна прогрызть насквозь стену, только бы попасться ему на глаза. Сперва я хотела разгневаться, но потом онемела, увидев, с каким искусством Редиваль изображает из себя саму покорность, само смирение, забитую младшую сестру, скромницу и недотрогу. Глаза ее были опущены долу, но я-то знала, что от них не ускользает ничего и что Труния весь, от макушки до перевязанной ноги, рассмотрен и подвергнут оценке.

- Кто эта красотка? - спросил Труния, как только Редиваль вышла.

- Моя сестра, царевна Редиваль, - сказала я.

- Глом даже зимой - цветник, полный роз, - вздохнул Труния. - Но почемуты так жестока, Царица, почему даже на миг мне не дано увидеть твоего лица?

- Если ты ближе сойдешься с моей сестрой, она тебе объяснит, - сказала я довольно зло, хотя это не входило в мои намерения.

- Что же, я не прочь, но для этого нужно, чтобы завтра победили мы, - сказалцаревич. - Иначе смерть возьмет меня в мужья. Но если все же удача улыбнется нам,не стоит обрывать так внезапно начавшуюся дружбу. Почему бы мне не взять женуиз дома Гломских царей? Хотя бы тебя, Царица?

- Двоим на моем троне будет тесновато, князь.

- Тогда твою сестру.

Вот об этом стоило подумать. Но все во мне противилось тому, чтобы дать положительный ответ: очевидно, я сочла, что царевич слишком хорош для Редивали.

- Мне сдается, - ответила я, - что брак этот возможен, но прежде я должнапоговорить с моими советниками. Я поддержу тебя.

Конец этого дня был еще удивительнее его начала. Бардия отвел меня в казармы, чтобы в последний раз перед боем позаниматься со мной,

- Основная твоя слабость, Царица, - сказал он, - это отходной финт. Ты сним знакома, но мне хотелось бы совершенства во всем.

Мы отрабатывали этот прием около получаса, а потом остановились, чтобы перевести дыхание. Бардия сказал:

- Лучше не бывает. Скажу тебе честно: если бы мы взяли сейчас в руки боевоеоружие, ты бы убила меня. Но я скажу тебе еще две веши. Первое: если страх охватит тебя, когда ты скинешь плащ и толпа заревет, и противник твой покажется напротив, - не пытайся скрыть этот страх. Всякий изведал его, впервые идя в бой. Я чувствую его перед каждой схваткой. Может быть, твоя божественная кровь даст тебе нечеловеческое бесстрашие - тем лучше. Второе: шлем твой хорошо сидит и не слишком тяжел, но выглядит бедно. Лишняя позолота тебе не повредит. Давай попробуем подыскать что-нибудь в опочивальне.

Я уже говорила, что в опочивальне Царь собрал множество различного оружия и доспехов. Мы вошли и увидели Лиса, который сидел у царского изголовья в задумчивости. Не знаю, о чем он думал, - вряд ли он любил своего старого хозяина.

- Без изменений, - сказал грек.

Мы с Бардией стали рыться в груде железа и вскоре вступили в пререкания: мне казалось, что надежнее всего меня защитит привычная старая кольчуга, но воин говорил все время: "Нет, постой! Может, лучше вот эту!" Мы были всецело поглощены этим занятием, когда Лис воскликнул у нас за спиной:

- Все кончено!

Мы обернулись; полуживое тело в царской постели испустило дух в тот самый миг, когда (не знаю, хватило ли у этого живого трупа сил заметить) женщина примеряла на себя доспехи, которые некогда облегали его грудь.

- Да будет мир с ним, - спокойно молвил Бардия. - Мы скоро закончим. Когдамы уйдем, позови женщин, чтобы обмыли тело.

И мы снова принялись примерять шлемы и кольчуги.