Пока мы рядом

— Вы не напрасно встретились с Розой в то время, когда заболела Кармен, — говорит Нора тихим голосом. — Это было необходимо. (Вот видите! Да, Нора попала прямо в точку. Пожалуй, я поделюсь с ней своими сомнениями. К черту этот циничный треп.)

— Действительно ли Кармен счастлива со мной? Я ведь никогда не был верным мужем, я скорее гедонист.

— Если бы вы не были гедонистом, она не смогла бы перенести свою болезнь, — вдруг резко произносит она. — Не вините себя. Она очень счастлива с вами. И вам не нужно стыдиться своих слабостей. (Может, дать ей мобильный телефон Томаса?) Кармен уже готова к тому, что скоро умрет, — а вот вы к этому не готовы. (Надеюсь, что это так.) В глубине души она уже простила вас… (Уж очень твердо она это произносит.) Но вы все равно должны ее поддержать. Отложите все дела в сторону и окружите ее своей любовью, что еще осталась в вашем сердце. (Мне что, стать Флоренс Найтингейл?[56] Нет, я на такое не способен.) Переложите хозяйственные заботы на других. Это возможно?

— Ээ… у нас есть помощница по хозяйству. Она присматривает за моей дочерью и выполняет работу по дому. Но если ее любезно попросить…

— Вот и хорошо. Не волнуйтесь, пусть она и дальше занимается всем, что не имеет отношения к Кармен. А как зовут вашу дочь?

— Луна. Ей недавно исполнилось три года… Мы с ней родились в один день, — говорю я с такой гордостью, что даже краснею.

— Это многое объясняет. У вас с дочерью гораздо более сильная связь, чем вы думаете. (Господи, Нора, я уже почти люблю вас.) Когда вашей жены не будет, вы не захотите держать в доме «о-пэр»… (Неужели она знает мою «о-пэр»?) Вы захотите сами ухаживать за своей дочерью. (Об этом даже речи быть не может. Кто же будет ею заниматься, когда я на работе, а садик закрыт? Или, что более вероятно, если я захочу куда-нибудь пойти?) Вы станете другим человеком… (Все, хватит, довольно!) И ваша жена поддержит вас в этом. Даже если ее не будет рядом. (Кармен в роли домашнего привидения? Побойся бога, милочка!)

Нора замечает мое беспокойство и смеется.

— Поверьте мне на слово, — говорит она, — вы и Кармен знаете друг друга дольше, чем вы думаете. Она любит вас. Глубоко. (Я растроган и снова сглатываю подкативший к горлу ком.) Вы родственные души. Навсегда.

Молчание. Я часто моргаю.

— Кармен знает, что вы здесь?

— Нет. Она куда более трезво смотрит на эти вещи.

— Расскажите. Ей будет приятно.

— Я не уверен… — нерешительно говорю я. — Вдруг ей все это покажется нелепым и она рассердится? В последнее время мы как будто устали друг от друга, и ее раздражает все, что я делаю.

Нора решительно качает головой:

— Я повторяю вам: Кармен глубоко любит вас. Она не хочет ничьей помощи и поддержки. (Открытие!) Я на вашем месте сейчас сразу же отправилась бы домой. Все произойдет быстрее, чем вы думаете. (ШОК.) Вы обязательно должны быть рядом, когда это случится. (ШОК.) Она будет очень благодарна вам за это. Сейчас у вас есть шанс вернуть своей жене то, что вы отбирали у нее все эти годы…

■

Уже в машине я снова вспоминаю слова Норы: «Сейчас у вас есть шанс вернуть своей жене то, что вы отбирали у нее все эти годы…»

Я регулирую зеркало заднего вида и смотрю на свое отражение. К своему удивлению, я вижу широкую улыбку на своем лице. И чувствую себя невероятно счастливым. «Сейчас у вас есть шанс вернуть своей жене то, что вы отбирали у нее все эти годы…» И у меня такой прилив энергии, которому позавидовал бы сам Эдгар Давиде[57].

Спасибо Норе и ее подсказчикам, кто бы они ни были.

2

Я сам себя не узнавал,
Я видел свое отражение в зеркале,
Но это было не мое лицо,
Я чувствовал, что медленно умираю,
И моя одежда висит на мне мешком…

Bruce Springsteen, песня «Streets of Philadelphia» из фильма «Philadelphia»(1993)

Я включаю телефон и вижу, что пришла голосовая почта. Это Кармен. Просит позвонить. По голосу я слышу, что ей плохо.

— Дэнни, я не могу остановить рвоту, — говорит она, рыдая. — Мне так страшно…

— Уже лечу.