Пока не нагрянет любовь

Как только с его губ слетело мое имя, произнесенное с горьким отчаяньем, я больше не несла ответственности за свои глаза. Они поднялись сами по себе, и пробежавшая маленькая искра, соединила зрительный контакт. И как бы я ни хотела отвести их, между нами словно существовала натянутая нить, не позволяющая это осуществить.

– Вот видишь, не так уж и страшно.

Он попробовал выдать ухмылку, но такую неестественную. Алека выдавали морщинки в уголках глаз, делая его взгляд категорично серьезным.

– Я не собираюсь принимать твои слова, когда ты сама в них не уверена, – Его слова были тихими, но их значимость усилило прикосновение, от которого мне едва ли не ударило током. Большим пальцем он медленно скользил по линии моего подбородка. – Скажи мне сейчас, что не хочешь того, чего так сильно хочу я, и сразу же тебя отпущу, – продолжал он, призывая мои чувства.

Они уже находились на подходе. Я знала, я ощущала их. Прозрачная пелена слез сделала взгляд расфокусированным; словно наркоман в завязке, смотрела на Алека как на сладкую дозу.

Господи… Так не должно было быть.

– Я… – начала говорить, собираясь с силами, но их имелось совсем ничтожное количество.

– Я… – снова провал.

И это было так очевидно. Я хотела, и давно, и не могла отрицать. Не сейчас, когда мы дышали с ним одним воздухом, а то расстояние, что разделяло нас, ощущалось мукой во всем теле. Я попробовала еще раз, но только для того, чтобы окончательно убедиться, что не способна вторить подобное, и вместо звуков из меня вырвался лишь судорожный выдох.

– Тогда почему я не могу тебя поцеловать?

Вопрос. Но Алек не собирался получать на него ответа. Вместо этого, его ладонь обхватила мой затылок, в темнеющих глазах отразилась целая гамма чувств. Он накрыл мои губы властным, настойчивым поцелуем, не принимающего ответа «нет», а я не собиралась больше возражать, и тут же обвила его шею, запустила пальцы в волосы на затылке и, испытав миллион удивительных ощущений, полностью растворилась в нем.

Вкус его бархатных губ был восхитительным, а поцелуй становился все более глубокий и затягивающий, но все равно как будто этого было мало, словно мы упивались и жаждали вычерпать все до единой капли. И теперь становилось очевидно, насколько мы оба в этом нуждались. Насколько мы желали этого, безжалостно терзая себя сдержанностью и борьбой.

Легкие горели от недостатка кислорода, но я и не подумала бы прерваться ни на секунду. Алек был моим воздухом на данный момент. Меня накрыла гигантская волна чувств, я утопала в этом бурном океане всепоглощающих поцелуев, а тело захлестывало нарастающим томлением. Его рука постепенно опускалась, медленно скользя по изгибу спины к талии. Я не сразу поняла, что мы перемещались. Алек надвигался до тех пор, пока мы не оказались в темноте. В комнате. Дверь захлопнулась за нами, а через секунду моя спина прижималась к этой двери.

Меня не волновало где мы, что сейчас происходит и к чему все ведет. Весь мир больше не имел значения, когда я ощущала его сладкие губы поверх моих; ощущала прикосновение его рук, которые были чрезмерными, но в тот же момент недостаточными. Я чувствовала своим телом, как нарастало его возбуждение, отчего внизу живота зародился огонь, затопив меня горячим, пламенным желанием. От нахлынувших мощных эмоций, весь оставшийся самоконтроль разлетелся вдребезги, и я прикусила его нижнюю губу. Алек буквально зарычал и, опустив обе руки на бедра, резко поднял меня вверх. Я без колебаний обхватила его талию ногами. Мы снова двигались, а спустя мгновение, он наклонился, опуская меня на кровать.

Я должна была остановиться. Должна была остановить свои блуждающие руки. Остановить свои пальцы, которые жадно впивались в его спину, затылок, и зарывались в гладкие волосы. Но все, о чем я могла думать – только Алек, прижимающийся ко мне все плотнее и равномерно двигающийся в такт своим ласкам.

Поцелуи продолжались – такие страстные, такие сокрушительные, от которых душа распадалась на части. Мысли и действия переплетались в одно единственное желание, чтобы это продолжалось до бесконечности. Мое тело полностью подчинилось Алеку, его скользящим по коже пальцам, которые оставляли за собой дорожки из мурашек, они леденили и обжигали одновременно.

Алек опустил свои божественно мягкие губы на мою шею, едва касаясь кожи исследуя ее, словно он шептал ей что-то упоительно нежное, а затем оставлял на ней поцелуй. Затем еще и еще, опускаясь все ниже и ниже, прокладывая путь до самой ложбинки. Я начала дрожать, хотя внутри меня разгорался настоящее пламя. Нахлынувшие ощущения сводили с ума. Меня полностью обуздала дикая страсть, и я выгнулась с отчаянным стоном навстречу ему, и Алек словно взорвался, с внушительным рычанием молниеносно возвращаясь к моим губам и захватывая их в плен новым поцелуем.