Пока не видит Солнце

– А я рад, что Тихоня выбрал меня, – благодарная улыбка осветила его лицо. – Если бы не он, не было бы сейчас нас. Я не смог бы оценить свою жизнь и все то, что было мне дорого. За последние три месяца я понял, что такое настоящая жизнь, – его глаза заблестели, с большим трудом он подавлял слезы. – В жизни ведь важна только сама жизнь, а она не имеет смысла, если нет в ней любви. Я понял, как сильно любил сына, и как мало ему давал. Я понял, как можно любить женщину… Как важно уметь отпускать. Потому что только отпуская, мы приобретаем. В мегаполисе я бежал по жизни, словно загнанный волк: убийства, грабежи, отчеты, допросы, свидетели, потерпевшие – все это не давало мне спокойно сесть и подумать, а что же мне нужно на самом деле?

Она внимательно слушала, поглаживая его руки, и тут же задавалась вопросом: а какой жизнью хочет жить она?

– Мне нужна тихая спокойная жизнь в хижине на сваях. Я знаю, что проснусь и пойду на рыбалку, а вечером сам приготовлю ужин. Человеку много не нужно. Здесь я проживаю и чувствую день каждой клеточкой своего тела. Времени так много, что я успеваю переделать множество дел. Каждый день открывает мне что-то новое, я не перестаю удивляться красоте и многообразию природы. Я замечаю, какие облака на небе, с какой стороны дует ветер, я наблюдаю приближение дождя. Здесь меня окружают люди, мир которых так прост, что они не знают тех достижений, которыми гордится обычный человек – новая тачка, квартира в центре города, солидный доход. Зато они знают, что такое любовь, взаимовыручка, дружба, и даже к смерти у них особое отношение. Здесь самое страшное, что может с ними случится, – это цунами.

Уваров закончил свою длинную речь и снова заглянул ей в глаза.

– Ты хочешь сказать, что идешь на этот шаг без сожаления? Что ты готов?

– Я тоже боюсь. Возможно, мы исчезнем, как только Кочевница совершит переход. Мне от этого грустно, но я понимаю, что нам дали второй шанс. Этого дня у нас могло и не быть, если бы не она.

– Ты прав, – согласилась Клара и опустила голову ему на плечо.

Она прокручивала в голове сказанные им слова о жизни на острове. Уваров был прав, здесь совсем иная жизнь – без телевизора и компьютера, а порой и без средств связи. Пока ты этого не лишишься, не понимаешь, насколько коммуникации давят на тебя, подменяя настоящее лживыми ценностями. Бесконечный поток информации не дает человеку спокойно подумать о его предназначении. Ему диктуют, за кого голосовать, какую профессию выбирать, какую одежду носить, какую пищу есть. На первый взгляд человеку кажется, что у него есть выбор, но на самом деле, никакого выбора нет: за него уже все решено, его сознанием умело манипулируют.

– Так как мы должны подготовиться к переходу?

– Ты знаешь как – тебе показал Тихоня.

Глаза Клары вспыхнули от удивления, и она тут же воскликнула:

– Идти по дну, насколько хватит сил?!

– Завтра, десятого мая 2013 года, в момент кольцеобразного солнечного затмения в том месте, где пройдет граница лунной полутени, мы возьмемся за руки и войдем в воду. Луна закроет солнце на девяносто пять процентов. На всю процедуру у нас шесть минут. Если за это время Кочевница не успеет совершить переход, то нам придется ждать следующего затмения.

– А что мы должны делать в воде? Просто идти по дну?

– Мы должны сесть на дно и ждать.

– Просто сидеть рядом? – усмехнулась Клара.

Улыбаясь, он опустился на пол, сел в позу лотоса и протянул к ней руку.

– Иди ко мне. Сядь так же.

Она села рядом и скрестила ноги.

– А теперь положи мне руки на плечи.

Клара придвинулась ближе, так, чтобы ее руки доставали до его плеч. Юрий тоже положил ей руки на плечи и наклонил голову, чтобы их лбы соприкоснулись; таким образом, их тела образовали подобие треугольника.

– Над нами будет не менее двадцати метров. Воздух быстро закончится. Поэтому я предлагаю погрузиться в точку полутени с маской и трубкой. Когда время придет, мы снимем маски и сядем в нужную позу.

– А что потом?

– Не знаю. Тихонов мне не сказал… Он сам не знал.

Клара кивнула головой и пересела на диван. Страх и паника снова отравили ее сознание. На глаза навернулись слезы, и она закрыла лицо руками.

Уваров остался лежать на полу, на этот раз даже не пытаясь ее успокоить. Мимо него быстро прошмыгнул его зеленый постоялец и с любопытством начал осматриваться вокруг.

Когда Клара успокоилась, Уваров спросил:

– Есть хочешь?

* * *

Предпоследнюю ночь перед погружением Клара провела в тревоге и смятении. В каждое пробуждение Кочевницы, которая ночью проявила себя более активно, Клара проваливалась в темноту, окруженную леденящей душу тишиной. Возвращаясь в свое тело, она вскакивала на ноги и со страхом озиралась по сторонам: ее охватывал ужас от того, что после перехода она может остаться в той темноте и тишине навечно. Сомнения с новой силой наваливались на нее, выдвигая все новые причины и отговорки, чтобы не совершать переход.