Пока огонь не поглотит меня

– Угрожаешь? – Прищуриваясь, смиряю его утончённого, в идеальном тёмном костюме. Мою копию. Улучшенную копию, когда я представляю собой обратную сторону красоты.

– Ты учил меня не угрожать, а предупреждать. И это моё предупреждение. Завтра я отвезу её обратно и расскажу всё. А там пусть Санта решает, что она хочет выбрать. Тебя или же жизнь, – разворачивается, словно он здесь главный. Да ни черта подобного. Забылся, братец?

– Только попробуй, – поднимаюсь с софы, наблюдая, как возвращается к кожаному креслу и нагло усмехается.

– И что сделаешь? Ударишь? Давай, давно мы не махали кулаками.

– О, нет, – качая головой, медленно подхожу к столу и опираюсь руками об него. – Ты зависишь от меня. Ты стал высококлассным адвокатом, не проигрывающим дела, лишь благодаря мне. Ты владеешь тем, что тебе никогда не принадлежало, тоже благодаря мне. Рискни прикоснуться к моей женщине, забрать её или же попробовать соблазнить, и я прекращу тебе помогать. Я уничтожу тебя, если ты уничтожишь мою победу. Ты дышишь работой, а я иным.

– Она не твоя женщина, Ред. Она замужем за Филиппом. А ты любовник, – точно попадает по ране.

– Закрой рот. Скоро она станет свободной от него и полностью моей, – ударяю кулаком по столу, отчего канцелярские предметы на нём дребезжат, а мой голос эхом отдаётся внутри.

– Неприятно, да? Возможно, вы поменялись ролями, а, брат? Теперь тебя используют, а не ты?

– Я врежу тебе. Не зли меня, Джоршуа.

Минуту смотрим друг другу в глаза. Ни один не собирается сдаваться и отступать. Но я всегда выигрываю. Я старше. Моё слово закон. И он сделает всё так, как хочу я.

Джо цокает и опускается в кресло.

– Что ж, тогда мне нечего терять. Санта умная и красивая девушка. Думаю, когда она протрезвеет, то будет испытывать отвращение к тому, что сделала. Ведь она до сих пор думает, что ты лишь фантазия, которая исчезнет с рассветом. А я буду рядом.

Шиплю и отталкиваюсь от стола, не желая принимать поражения. Издевается. Играет. И это я научил. Находит те места, что только раскрываются внутри, и лупит по ним. Резко. Обжигающе дерёт.

– Вот-вот, Ред. О чём я и говорю. Ты так любишь правду, но отчего-то боишься её примерить на себя. Ты ревнуешь, готов наброситься на меня, хотя раньше мы легко делили женщин.

– Ревность? Да у меня куча женщин, Джо! Их множество, и ревновать их здоровья не хватит, – смеюсь. Неприятно. Защитная реакция. Не верит, сукин сын. В глазах его вскипает азарт.

– А помнишь, иногда даже пользовались ими вместе. Ты и я. Секс втроём. Или же оргия, как это бывало. Может быть, и сейчас?

– Не помышляй об этом, Джо, – дёргаюсь, но заставляю себя не поддаваться. Он вынуждает… вынуждает сказать, что я ни за что не сойду с выстроенного плана.

– Почему? Скажи мне причину, и я обдумаю отступление.

– Она моя. Этого должно быть достаточно. Пока не получишь моего разрешения на использование моей женщины, ты и шагу не ступишь к ней. Правила забыл?

– Мне недостаточно. И твои правила… мне они надоели. Это мой дом, и теперь я буду расписывать правила.

– Ты? Не смеши. Ты никто здесь! У тебя есть квартира, дорогая квартира, которую ты купил благодаря мне! Хватит, Джо. Санта Блейз принадлежит мне. Только мне, и никак иначе. Всё ясно? – Взрываюсь, дошёл до точки. Разум полыхает в агонии, где больше нет возможности удержать того, кто я есть на самом деле. Чудовище.

– Не ясно. Боишься? Боишься признаться вслух, что всё же, оберегаешь её от боли? Страшишься, что буду осуждать за слабость? Нет, никогда. Но тебе следует хотя бы с собой поговорить по душам. Ты увлечён настолько этой женщиной, что тебе плевать, как она появилась сегодня здесь. Ты был зол, обижен на неё и уже обдумывал новый план, чтобы заполучить Санту.

– Я знаю, что это твоих рук дело. Ты сам подарил мне возможность соблазнить её.

– Слишком быстро, не находишь? Обычно ты долго играешь с ними, прежде чем показать, какой ты на самом деле.

– И это тоже твоя вина. Если бы не ты, то мы бы до сих пор вели увлекательную борьбу.

– Если бы не я, то ты ещё бы долго не узнал, что она не боится твоей внешности. Она бежит не от неё, а оттого, в кого ты себя превратил.

– Я не желаю больше это обсуждать. Дай мне отдохнуть.

– Конечно, брат, конечно. Ведь больше тебе ничего не остаётся, как отступить, – с гадкой улыбкой, которую я часто наблюдаю в собственном отражении, возвращается к делам. А мне остаётся налить себе ещё бокал. Быть пьяным, как она. Эта чёртова женщина, спящая в моей постели, ворвавшаяся в мою ночь, и теперь оставшаяся в ней.