Пока подружка в коме

– Слушай, ну ты уж нас так изобразил – ни одного доброго слова, – пытается отшутиться Венди, инстинктивно держа руки на животе – прикрывая первые клетки новой жизни.

– Нет, если по правде, Ричард, – вмешиваюсь я, – эти гонки получились просто классно. Честное слово. А еще мне очень понравилось, как вы расписали свои машины из баллончиков. Одни названия чего стоят! Твой, например, «Лохомобиль». Я как увидел это, так и понял, за кого болеть надо.

– Я тоже, но…

Словно не замечая, что Ричард еще не договорил, Меган обращается ко мне:

– Джаред, прекрати про машины. Скажи лучше, что дальше-то делать. Что мы можем изменить? Ты же обещал научить нас тому, что поможет нам измениться. Ну так давай учи.

Все замолкают. Тишина.

– Ладно, ребята. Вы хотите, чтобы я сказал вам, что в мире есть место для нравственности. Так и есть. Другое дело – вы. Вы не беспокоитесь за свои души; лучшие части каждого из вас – они ждут не дождутся вырваться из ваших тел, отбросить их и воспарить. Скоро вам придется начать жить по-другому. Совсем не так, как раньше. Когда настанет этот момент, выбор обозначится предельно четко. Мир еще возможно вернуть назад.

Лавина вопросов:

– Но ты ведь так и не сказал, как нам?..

– Что мы должны?..

– А что потом?..

– Когда нам?..

– Да уймитесь вы наконец! Мы тут перепалку затеяли, и Венди спросила, что вам нужно было делать в течение этого года. Так вот, ответ прост до невозможности: вам и нужно-то было всего ничего – вот так же спорить до хрипоты. Причем – двадцать четыре часа в сутки. Вы должны были задать друг другу по миллиону вопросов на тему «Почему случилось то, что случилось». Если бы вы вели себя так, то уже вернулись бы в тот мир обратно, в такой, каким он был, вернулись бы, став мудрее, лучше. Но вы выбрали другой путь. Поджоги, мародерство, бесконечные коктейли, видео, гонки. Так что теперь переходим к плану «Б».

Жаровня шипит.

– Я вернусь, когда кончится гроза. Встретимся через семь дней на Кливлендской дамбе, на закате.

– Какая гроза? – спрашивает Гамильтон.

Грохочет гром, сверкает, поджигая небо, молния.

– Вот эта гроза, эта самая. Понял, придурок?

33. Ваше сообщение получено

Еще там, на Земле, я обратил внимание, как сильно все небесные явления влияют на настроение людей. Как-то раз по осени – в семидесятые, точнее не помню – я сидел на футбольном матче, играли «Лайонс» из Британской Колумбии. Не успело зайти солнце, как над восточной, самой дешевой трибуной показалась луна – низкая и оттого огромная, янтарного цвета, с прожилками и пятнами. Она нависла над стадионом, словно собираясь скатиться прямо в его чашу. И тут раздался голос комментатора: «Леди и джентльмены, предлагаю встретить аплодисментами почетную гостью сегодняшнего матча – Луну!» Что тут началось! До самого конца матча народ не мог успокоиться.

Примерно в то же время мы с моей футбольной командой должны были лететь ночным рейсом на соревнования в Манитобу. Где-то над Саскачеваном я выглянул в иллюминатор и увидел северное сияние. Небо играло, сверкало, переливалось. Ощущение было такое, будто я застукал самого Бога, подпевающего приемнику в машине, остановившейся у светофора. Турнир мы тот, кстати, выиграли. Выиграли же, мать вашу!

А потом, незадолго до того, как у меня обнаружили рак крови, над Ванкувером завис тонкий ломтик – молодой месяц. Была видна и Венера – раскаленная добела. Я смотрел за тем, как два небесных светила неспешно двигались навстречу друг другу. Наконец они встретились: Венера коснулась неосвещенной части лунного диска. Пока она не спряталась в тень, казалось, что свет идет прямо с поверхности Луны. Ну, а вскоре после этого, как я уже сказал, мне поставили диагноз – лейкемия. Вот так.

Я упомянул все эти астрономические явления, чтобы напомнить о том, каково может быть воздействие на человека грома и молнии. Мои друзья выдержали уже шесть дней непрерывных ураганов с грозами. Наш район и все окрестности пылают, зажженные ударами бесконечных молний. Ребята похватали что успели, побросали вещички в машины и двинулись искать безопасное место – где можно более или менее сносно дышать и где есть хоть какое-то укрытие от непогоды. Поехали они на поле ближайшего гольф-клуба, что на плоской вершине холма.

Оттуда видно, что все знакомые места в пожарах – словно миллион биковских зажигалок вспыхнули в один миг, как на каком-нибудь грандиозном, космическом концерте «Fleetwood Mac». На склонах холмов не осталось ничего. Только фундаменты сгоревших домов, обугленные пни, корни деревьев над землей да вязь извилистых дорог, ведущих из ниоткуда в никуда.

Проехав пару миль, небольшой кортеж останавливается у здания клуба. Вокруг него – выжженная земля, но сам дом, построенный из камня, почти не пострадал. Из его прочного чрева они продолжают смотреть на буйство природы. Ощущение у всех такое, словно поймали взглядом момент автомобильной аварии, а она все не кончается, машины все бьются и бьются – страшно и скучно.