Пока смерть нас не разлучит

— Доброе утро, — приветствовал он меня. — Машина готова.

Хватило четырех слов, чтобы я поняла по акценту — он из Австралии.

— Спасибо, — сказала я.

— Я ее разогрел. Морозец брутальный.

Да, морозец действительно брутальный. А джип завелся, как летом, с полуоборота. Эх, хороша хорошая жизнь — дайте мне денек, привыкну-присохну к ней навсегда!

Однако дорога звала. Через считанные минуты я оказалась в «Айви-Хилл». На стоянке было машин восемь. Полицейских не видать.

Силосная башня, еще вчера в полдень такая милая моему взгляду, теперь высилась грозным угрюмым великаном.

Внутри у меня все оборвалось, когда я ее увидела снова.

Я быстро потупила взгляд в землю и зашагала к серому амбару.

Проходя мимо большого строения, где находилась кухня, я увидела через окно, что работа внутри кипит: рубят, шинкуют, жарят и варят. Среди работников я заметила и толстушку Филиппу, и нудную на вид Мэри. Опять задействованы были все.

В сером амбаре за стойкой магазина стояла та же девушка, что и вчера. Единственный покупатель как раз расплачивался за салфетки и скатерки с восточными мотивами. Пока продавщица упаковывала покупки, я рассматривала полки с кухонной утварью, имитируя интерес.

Наконец мы остались одни.

Девушка подошла ко мне. Ей было на вид лет двадцать, а то и меньше. Блондиночка со старозаветным пучком на затылке. Интересно, она так ходит по повелению Пейтон или сама себя настолько не любит?

— Чем могу помочь?

— Собственно говоря, я не покупательница. Я подруга миссис Кросс. Меня зовут Бейли Уэгтинс. Вчера, когда все это случилось, я была тут. Я пытаюсь помочь Пейтон в расследовании несчастного случая.

Стоило мне упомянуть вчерашний день, как личико блондинки приняло плаксивый вид.

— Да, такой ужас, такой ужас! — воскликнула она. — А вы уже читали, что пишут эти жуткие нью-йоркские газеты?

— Нет, у вас найдется экземпляр?

Блондинка стрельнула глазами в сторону двери и вытащила из-под прилавка уже открытый на нужной странице номер «Нью-Йорк пост».

— Вот!

Статья была озаглавлена:

ЗА ЧТО ПРОКЛЯТА ПЕЙТОН КРОСС?

Заголовочек, конечно, убийственный. Журналист в мрачном духе «Собаки Баскервилей» живописал все три несчастных случая, загадочно связанных со свадьбой Пейтон. Затем приводил полные имена оставшихся подружек невесты — в том числе и мое. Пейтон упомянула бешеный интерес прессы — телефон в ее доме недаром разрывался. Но каким образом нью-йоркская газета успела обернуться так быстро? Не иначе как у них есть информатор на самой ферме!

Блондиночка сделала страшные глаза:

— Вы верите в проклятие?

— Глупости! — сказала я решительно. — Никто толком не знает, что произошло, а уже сеют дурацкие слухи. Вы вчера что-нибудь заметили?

— Нет, ничего особенного. В двенадцать я с девочками пообедала на кухне, вернулась сюда и больше не выходила, покуда меня не позвали… ну, когда это случилось. А я вас вспомнила — мы вместе ждали допроса.

— Я тоже вас помню… А во второй половине дня был у вас хоть один покупатель?

— Сразу после ленча было людно — человек до двадцати. А как повалил снег — ни души.

— Вы ведь работали какое-то время с покойной Робин, да?

— Ага, она была моей начальницей. Теперь миссис Кросс распоряжается в магазине сама.

Личико блондинки при этом невольно искривилось, и я догадалась, что быть под прямым началом миссис Кросс девушке не очень сладко.

— А какой была Робин в последние недели и дни перед гибелью? Что-нибудь в ее поведении изменилось?

— Что вы имеете в виду? — сделала удивленные глаза блондиночка.

— Эшли и Робин на пару снимали дом. И Эшли считала, что в последние недели перед гибелью Робин очень нервничала.

Девушка наморщила лобик:

— Нервничала? Не знаю. Скорее в последнее время она была рассеянная. Да. Она ведь принимала всякие лекарства — об этом все знали. Возможно, у нее наступило как раз не самое лучшее время — в смысле здоровья.

— А она ничем не объясняла свое настроение? Случались у вас разговоры про… про эту ее рассеянность?

— Ну, мы хоть и подруги были, но она все-таки начальница — не обо всем поговоришь. А впрочем, надо подумать. Так сразу ничего не вспоминается.

— Хорошо, — сказала я, протягивая ей свою визитку, — если что вспомнится — позвоните, пожалуйста.

Поблагодарив ее, я осведомилась, как побыстрее проехать в центр города. От плана расспросить и других девушек я отказалась — времени в обрез.

Улицу, где находилось бюро Блисс, я нашла не сразу. Само бюро находилось на втором этаже ухоженного двухэтажного особняка. Мне пришлось долго стучать, пока дверь офиса открыли.

Меня встретила Блисс собственной персоной — миниатюрная жгучая брюнетка лет тридцати на высоченных каблуках. В первый момент у нее была кислая мина, которая тут же сменилась сияющим лицом.

— Я думала, кого принесло в такой ранний час… А это вы, милочка. Проходите, проходите. Я вас ждала попозже!

Она явно приняла меня за какую-то грядущую невесту, с которой она договорилась о встрече по телефону.

Офис был чистенький и уютный. Сотрудница отдела декора в «Глоссе» сказала бы, что он решен в цвете шампанского. Бежевые краски с желтой искрой.