Пока смерть не обручит нас

— Да с чего вы взяли, что я ведьма?! Бред какой! Я … я не знаю кто вы, что здесь происходит, но это должно скоро закончиться и… прекратите меня так называть!

— Не притворяйся. Все видят глаза твои жуткие. Их ни от кого не спрячешь. С такими только ведьмы рождаются. Это печать дьявола!

Они сумасшедшие. Все эти люди просто ненормальные. Или это я сошла с ума. И сходила с каждой секундой еще больше. Потому что мы приближались к огромной каменной стене. На которой виднелись смотровые башни, снующие люди с копьями, а вдалеке поблескивали шпили замка с развевающимися знаменами. С неба сорвались первые хлопья снега, и я поежилась от холода, обхватывая себя руками и тут же одна из женщин дернулась в сторону и снова несколько раз перекрестилась. Я опустила взгляд и посмотрела на свое запястье из-под манжеты виднелась словно татуировка черная голова змеи с высунутым языком. Я тут же одернула манжет…

— Подъезжаем к воротам Адора! Пересчитать пленных!

Нас пересчитали, как скот. А я смотрела, как предводитель этих ублюдков с соломенными волосами отдает какие-то бумаги стражу с копьем. Бред! Сумасшествие! Копья! Стражи! Замок! Бумаги с круглой красной печатью!

— Семнадцать пленных. Среди них Элизабет Блэр собственной персоной.

— Баб забирайте, а ведьму возьмет Брэдли. Ее велено доставить в Начдар перед казнью.

— Может вначале дашь моим людям поразвлечься с сучкой. Она ведь целка. Меня заводит монашеское платье и ее страшные глаза. Я б ее вздрючил прямо в этой повозке. Чистенькая тварь голубых кровей от нее пахнет молоком и медом.

— Мне велено доставить графиню Блэр в Начдар. Для развлечения возьми другую бабу. У тебя их целых шестнадцать.

— Какая разница? Ее все равно казнят! И эти шестнадцать взрослые курицы, которых уже имели.

— Лорд Ламберт приказал привезти дочь Антуана Блэра целой и невредимой в Адор. Целой и невредимой! Или в этих словах есть что-то непонятное?

— Никто б не узнал. Ее все равно сожгут!

— Даже у стен есть уши, Рам. Ламберт потом нам обоим оторвет яйца и заставит сожрать на главной площади на глазах у всех.

— Я бы хоть посмотрел на ее белую кожу. У северян она такая прозрачная. Говорят, и соски у их женщин светло-розового цвета, а половые губы похожи на лепестки чайной розы!

— Подёргаешь свой стручок при казни, романтик чертов. Ведьм сжигают голыми! Все! Хватит болтать! Герцог Морган не любит ждать!

ГЛАВА 4

Меня тащили следом за лошадью за связанные руки. Ступая по мосту, ведущему к массивным поднятым воротам я чувствовала, как ужас окутывает меня все сильнее, накрывает с головой… Потому что это все уже совсем не походило на розыгрыш… Но тогда это могло означать, что я сошла с ума. Но разве галлюцинации могут быть настолько сильны, что я чувствую. Как камушки забиваются мне в сандалии и болят мышцы рук и ног. Изуверы тащат меня еще с самой развилки и я, не приученная к физической нагрузке, скоро просто упаду.

— Пошевеливайся, ленивая дрянь! Не то я пришпорю лошадь, и твоя белая кожа сотрется о мостовую в лохмотья!

Я прибавила шагу, понимая, что вот-вот рухну и не смогу пройти ни шага. Надо было заниматься спортом. Мама так и не отдала меня никуда. Жалела. Сама бывшая гимнастка решила не портить мне жизнь и вырастила комнатным цветочком и теперь комнатный цветочек вот — то погибнет от легкого бега трусцой за лошадью. Боже, о чем я думаю? Я неизвестно где! Меня тащат на казнь! В какой-то Адор, где все сумасшедшие изверги. На моих глазах у женщин отобрали детей, а еще какой-то вонючий солдат хотел меня изнасиловать прямо в повозке.

И я не смогу подумать об этом завтра, как моя любимая Скарлетт ОХара. Я должна об этом думать прямо сейчас… должна лихорадочно пытаться сообразить, что мне теперь делать и как выжить в этом бреду. Как вернуться обратно. Может быть там сейчас Миша истекает кровью и умирает. Если закрыть глаза и прошептать молитву, может получится вернуться? Может я плохо молилась?

— Что ты там бормочешь, ведьма? Жаль мне не отдали приказ отрезать тебе язык!

Они все бешеные маньяки. Здесь нет нормальных людей. Здесь — это где? Нет, я понимала на что это все похоже я все же смотрю телевизор, хожу в кино и читаю книги. Только не исторические и не фантастику. Я всегда читала триллеры и детективы.

— Я устала и больше не могу идти.

Сэр Чарлз (так его называли другие солдаты) резко обернулся ко мне.

— Заткнись! Тебе запрещено говорить! Разве ты не знаешь, что давала обет молчания? Или у вас в Блэре нарушают даже обеты?

— Что? Я… я не давала никакого обета. Послушайте, Чарльз… — что с моим голосом? Почему он как-то странно звучит? Словно и не мне принадлежит? — я … я случайно здесь оказалась. Я не Элизабет Блэр… я не монашка. Я вообще не отсюда. Я все объясню и…

— Еще одно слово, и я вырву тебе язык щипцами до того, как это сделает палач! Заткнись твааарь!