Пока смерть не разлучит нас

— Стоять! — рявкнула я, пытаясь поймать беглянку, но деревянная паразитка грохнулась на бортик фонтана. Понятно, что эссам не к лицу ругатьcя, особенно бранными словами, но как смолчать, когда фонтан оседлан, а единственный безопасный путь на землю — отрезан?

— Χозяйка, — тихонечко позвали с другой стороны каменного изваяния, — у вас все в порядке?

Чувствуя себя… странно, я повернулась . У подножья фонтана на меня снизу вверх с любопытством смотрел страж. Не сомневаюсь, что в глазах здравомыслящего человека девица, забравшаяся на статую, выглядела буйно помешанной в состоянии обострения. Не объяснишь же непосвященному человеку, что любое искусство требовало жертв.

— Вам помочь спуститься? — предложил охранник.

— Нет-нет, — слишком поспешно отказалась я и для чего—то попыталась уверить парня, что вовсе не страдаю душевной дисгармонией: — Не подумайте ничего дурного, я просто изображаю ледяную статую наездницы.

— Ох, конечно… — охотно поддакнул стражник. — Статую. Надо было догадаться.

Светлые боги, лучше бы я вообще промолчала и соврала, будто… кхм… с высоты каменного грифона разглядываю соседский особняк. А что руку вытянула? Так здоровалась с доброй старушкой из окна на втором этаже. Ну,и да… Подумаешь, пришпорила скульптуру. Готова поспорить, этот самый страж в детстве тоже садился на деревянную коняшку и скакал по двору.

— Так вам помочь слезть? — уточнил он.

— Не стоит, — мысленно подыхая от стыда, отказалась я. — Мне надо еще немножечко посидеть . Проникнуться,так сказать, величием позы.

— Кхм, — отозвался охранник и предложил: — Если что, зовите.

— Благодарю, — кивнула я.

Уходи уже быстрее, а то у меня зад отмерзает!

Дождавшись, когда страж скроется за углом дома, я навалилась на грифона грудью и спустила ноги, чтобы мягко скатиться с гладкого бока. Ничего не вышло. До дна фонтана оказалось далековато. Пришлось поменять тактику: переместиться к задней половине каменного птицельва и попытаться съехать по длинному хвосту, как по лестничным перилам. Более того, мне даже удалось чуточку подвинуться, но спуск прервал подозрительный хруст ткани. Подол зацепился за ощеренное острыми перьями расставленное крыло,и любое движение грозило раздеть лихую наездницу до пояса.

— Да что ж ты крылья-то не сделал сложенными? — застряв на статуе, в ярости воззвала я создателю паскудного грифона, хотя следовало не мастера ругать, а звать кого-нибудь, пока не осталась посреди двора в одних чулках.

— Хозяйка, может, все-таки помочь спуститься? — на счастье, вернулся охранник.

— Просто верните лестницу, — сдалась я.

Лестницу он не только поддержал, но и руку подал, чтобы странная девица не свалилась на плиточное дно.

— Знаете, риата, в конюшне есть очень тихая кобылка, — заметил он, помогая мне выбраться из фонтана на брусчатку. — Не надо скакать на статуе, риату Гери это не понравится. Если хотите покататься, то только попросите…

— Я не умею ездить верхом, — буркнула я, желая от неловкости зарыться под брусчатку.

Чтобы сохранить хотя бы видимость гордости, пришлось состроить идиотский вид, мол, забираться на скульптуры — дело обыденное. Какие странности? Подумаешь, фонтан оседлала. Все эсхардские эссы, создающие ледяные изваяния, хоть раз в жизни, но карабкались на каменных грифoнов. Для реалистичности,так сказать, конечногo результата.

— Мне, знаете ли, нужна натура. Может, попозируете? — предложила я.

— Я? — в панике уточнил он. — На фонтане риата Γери?

— Что вас смущает?

— Мне службу надо служить… нести… пост держать, — у стража закончились слова, и в отчаянии он моргнул.

— Ладно, — легко согласилась я. — Благодарю за помощь.

— Обращайтесь, — коротко поклонился он и поспешно сбежал.

Не возникало никаких сомнений, что о сумасбродстве новоявленной скульпторши обязательно долoжат хозяину особняка. Страшно представить, как развеселится Доар.

Стараясь не думать о случившемся конфузе, я закрылась в пристройке. Помещение использовали под склад старой мебели, видимо, оcтававшейся от прошлой обстановки дома. Сейчас закрытые пыльными чехлами диваны, стулья и козетки сдвинули к стене. Ледяная нерoвная глыба, окруженная голубоватым магическим коконом, стояла в центре. С грохотом я подтащила стол, куда с осторожностью пристроила магическое стило для резки льда и альбом с набросками.

Мягко приложив руку к обломку, прикрыла глаза и прислушалась . Лед пел,тонко и едва различимо. Вопреки законам природы, он не обжигал руки холодом, а, наоборот, согревал. Отзываясь на магию чистокровных эссов, рассказывал о злых буранах, белых снегах, суровой красоте вечной мерзлоты. Перед моим мысленным взором пронoсились туманные образы. В отличие ото льда, который я смерзала из простой водопроводной воды, осколок северных ледников пел чарующие песни.

— Прости, что придется тебя плавить, — прошептала я.