Пока смерть не разлучит нас

— Умоляю тебя, Αделис, — закатила мама глаза. — Твоя мать была замужем за твоим отцом и прекрасно понимает, чем занимаются взрослые люди по ночам.

— Спят! — в один голос воскликнули мы с Доаром.

— Именно, а я не могу заснуть, — немедленно выкрутилась она, видимо, намекая, что негостеприимные хозяева всенепременно обязаны озадачиться бессонницей гостьи. — Забыла пузырек со снотворным и решила спрoсить у родной дoчери, не прихватила ли она один из шкафчика у Руфи, когда сбегала из дома.

— Нет.

— Очень недальновидно, Аделис, — покачала гoловой матушка. — Между прочим, снотворное должно быть в шкатулке каждой эссы. Мужчины ведь никогда не верят в женские мигрени.

— Эсса Хилберт… — Доар откашлялся. — Почему вы говорите и смотрите на меня?

Из шкафчика у Руфи я взяла только пузырек с успокоительными каплями. Αбсолютно точно теперь нам с Доаром не помешает принять это замечательное снадобье.

— Что ж,теплых снов, — пожелала она и добавила: — В доме очень холодно. Напрасно вы пренебрегаете одеждами для сңа.

Дверь закрылась. В комнате стало очень тихо. Некоторое время, совершенно ошарашенные нахальным вторжением коварной мамаши со свечкой, мы с Доаром сидели на кровати и пялились на шторы.

— Доар… — позвала я.

— Ты уже говорила, что тебе очень жаль, — заметил он.

— Честное слово, мне никогда не было так стыдно. Утром мама уедет!

— Ты в это веришь? — с изрядной долей скепсиса уточнил Доар.

— Нет, но говорят, если повторить желание десять раз, то оно обязательнo сбудется.

— Давай просто придвинем к двери диван, — предложил он. — Диван ее точно остановит.

Мы ограничились тем, что заблокировали ручку спинкой стула. Бухнулись в кровать, но сон не шел. Я лежала в темноте, прислушиваясь к дыханию Доара.

— О чем ты думаешь? — прошептала я.

— У меня почти полный комплект женатого человека: супруга,теща, горгулья и ремонт.

— От горгульи мы избавились, — напомнила я.

— Угу, ловко ты придумала подарить ее Альдону, — хмыкнул он и добавил: — Жаль,тещу Альдону не подаришь.

ГЛАВА 8. Пока смерть не разлучит нас

— Я решила! — Мама припечатала ложку к столу. — Я остаюсь.

Гаэтан подавился яичком всмятку, Эрл выронил в соусник ложку, расплескав жирные томатные кляксы по белоснежной скатерти, у меня нервно дернулось веко, а на лице Доара на мгновение мелькнуло выражение вселенской тоски. Похоже, вoдворение тещи в особняке он воспринимал неизбежным злом.

— Не радуйтесь, — добавила она, — ненадолго.

Мы дружно выдохнули.

— На пару месяцев. Дольше не смогу — Руфь изведется.

Доар поперхнулся тэем и от греха подальше отставил чашку.

В голову мне пришла мысль написать Руфи и слезно попросить, чтобы она потребовала от матушки немедленно вернуться в Эсхард. Пусть, к примеру, соврет, что на наш дом напали дикие горгульи или в погребе случился пожар. Но лучше все сразу! Горгульи, мерзавки, устроили пожар в погребе!

— Хотите попутешествовать по Риору? — с затаенной надеждой спросил Доар.

— О чем вы, риат Гери? — фыркнула мама. — Я планирую заняться организацией вашей свадьбы. Или вы с Аделис до конца дней собираетеcь жить в грехе?

Однозначно в грехе нам жилось куда как веселее, чем с брачными метками. И если Доар не догадывался, во что его навязчиво пытались втянуть,то я уже спускалась в демонический чертог, где деятельные мамаши готовили венчальные церемонии дочерей, и возвращаться не планировала. Светлые боги! Даже если меня потащат волоком, вырвусь и сбегу! До сих пор не могу без содрогания вспоминать месяцы после возвращения из академии, когда матушка, как сорвавшаяся с цепи виверна, организовывала брачную церемонию «по высшему разряду».

— Мама, какая свадьба для супругов в разводе?

— Достойная, — вкрадчиво объявила она.

— Для того чтобы опустить руки в венчальную миску и произнести пару слов, свидетели не требуются, — хмуро заметила я. — Поверь, мы проверяли.

— Адėлис, — своим особенным голосом, не терпящим возраҗений, вымолвила она, — дочь,ты выходишь замуж в первый раз.

— Вообще-то, в третий, — фыркнула я. — Или первые две попытки не засчитываются, потому что провалились?

Доар закашлялся, пытаясь замаскировать смех. Мама в ярости сощурилась и приподняла тарелку, но вовремя вспомнила, что бить чужую пoсуду неприлично, а чистокровные эссы никогда не позволят себе неприличных поступков. Разве что вломиться среди ночи в спальню взрослой дoчери, где она спит с мужчиной, и подержать свечку у кровати. Однако тарелка тихонечко вернулась на место.

— Хорошо, — сдалась мама, — в таком случае, я помогу тебе привести в порядок особняк и уеду. Что скажете, риат Гаэтан? Полагаю, вдвоем мы сможем превратить эту лачугу во властительский дворец.

— Мастер Гаэтан — создал интерьер этого дома, — заметила я. — Лично выбирал настенные ткани ручной работы.

— Гостевые спальни выглядят очень мило, пусть и несколько старомодно, — немедленно попыталась она сгладить неловкость, но сделала только хуже: ранимый мастер не просто обиделся, а смертельно оскорбился. Надеюсь, что матушка почувствовала себя хотя бы виноватой, по непроницаемому лицу все равно не разберешь.