Пока светит солнце

– Уж больно у тебя морда характерная! Шрамы эти… А ты постарел…

– Дядь Миш, так ведь и ты – тоже не молод уже.

– И то, правда, – вздохнул подрывник. – И где же ты сейчас?

– Всё там же, дядь Миш, всё там же… времена меняются. Да и власти – тоже не вечны. А страна – она стоит! И служить ей нужно! Чай, присягу-то никто не отменял!

– Так-то оно так… Меня как нашел?

– А ты бы меньше шумел… По почерку, да по нахальству. Шучу. Никогда из виду и не терял. Про Легион знаю, про то, как ты во Франции жил – тоже. А вот здесь уже – и впрямь, по почерку нашел. Да ты имя-то и не менял, так что, всё просто было.

– И что тебе от меня нужно?

– Не мне.

– А кому же?

– Читай, – гость зашуршал бумагами. – Подпись внизу – видишь?

– Ого!

– Вот то-то и оно!

– Серьёзный дядя… Что делать-то надо?

– А что ты с нами делал? Учить – правильно учить! А не как нынешних…

– Да уж! – фыркнул подрывник. – Руки бы тем учителям поотрывать! Запальную трубку – и ту правильно приладить не могут!

– Так, а я о чём? Неужто, не прав?

– Да прав ты… – вздохнул дед. – Только ведь и я, просто так, уйти не могу! Прикипел я здесь к некоторым ребятам… как они без меня? Да хоть и сейчас! Мост рвать – а как? Кто пойдёт? Они же и столб телеграфный правильно не завалят!

– Дядь Миш… ну что я тебе скажу? Каждый – на своём месте быть должен.

– Во! Так вот сейчас, мое место – здесь! Вот завалим к бесу этот мостик, тады – ой!

– Ну… посмотрим ещё. Гладишь, и иначе как решат. Авиацией тот мост раздолбают, или артиллерией накроют…

– За полста верст? Это где ж испанцы такую пушку раскопают? Вот я удивлюсь-то!

Вышедший наружу вестовой, пригласил всех участников совещания в штаб, и оба собеседника прервали свой разговор. Стремясь остаться незамеченным ими, Ракутин, как только увидел открывающуюся дверь, быстро отошел со своего места в сторону и оттого не слышал окончания беседы.

Надо полагать, что, как минимум, по телефону, Ксанти всё-таки позвонил. И полученный ответ его очень сильно не устроил. Но внешне, полковник старался никак этого не показывать. И только хорошо знавшие его люди, смогли заметить его изменившееся поведение.

– Ну что ж, товарищи, в связи с последними изменениями, в операцию будут внесены соответствующие коррективы. Надеюсь, Михаил Владимирович не откажется должным образом проинструктировать бойцов? – вопросительно посмотрел он на подрывника.

Тот смущенно глянул на гостя.

– Прошу меня простить, сеньор полковник, но в чём, собственно, состоит ваша задача? – неожиданно вмешался в разговор франт.

– Э-э-э… у вас ведь и своя задача имеется, товарищ…

– Александр.

– Товарищ Александр. Да! Так вот, свою работу мы уж как-нибудь и сами сделаем!

– Ну не надо так сурово на меня смотреть, сеньор полковник! Я просто выполняю указание своего… и вашего, кстати, руководства. Полагаю, ничего страшного не произойдёт, если вы поделитесь со мною поставленными перед вами задачами. Как я понимаю, вы должны взорвать мост?

– Правильно понимаете.

– Очень хорошо. Я, к большому моему сожалению, таковыми талантами не обладаю…

Полковник горько усмехнулся.

– … но некоторыми другими – так в полной мере! – голос гостя вдруг стал прямо-таки ледяным. – Сколько сил вами задействовано в операции?

– Непосредственно в атаке на мост – пятьдесят человек. Из них – тридцать человек несут взрывчатку. Рота капитана Дорна обеспечивает огневое прикрытие на тот случай, если противник заметит атакующих раньше времени. Отделение товарища Родригеса – непосредственное прикрытие при минировании.

– Отлично. Время атаки?

– Четыре часа утра. Послезавтра. Сегодня сбор – и выход. Завтра подходим к мосту и утром – атака!

– Угу. Понятно… вы позволите мне воспользоваться вашим телефоном? И… пожалуйста, не планируйте п о к а ничего конкретного, хорошо?

– Сделайте одолжение! – Ксанти указал рукою на дверь. – Телефон – в той комнате.

Гость кивнул и почти бесшумно выскользнул за дверь. Однако… ну он и ходит!

Полковник побарабанил пальцами по столу и задумчиво посмотрел на Сиротина. Хотел что-то сказать, но так и не произнёс ни одного слова.

Гость отсутствовал минут пять. Когда же он вернулся, вид у него был несколько возбуждённый.

– Сеньор полковник, я полагаю, вы можете отпустить сеньора капитана. Мне кажется, что его участие в данной операции не потребуется.

Ксанти удивленно посмотрел на франта.

– Товарищ Дорн! Обождите меня … в той комнате.

Когда за капитаном закрылась дверь, Александр посмотрел на Ракутина.

– Сколько человек в вашем отделении?

Алексей вопросительно посмотрел на полковника. Тот, поколебавшись, кивнул.

– Двенадцать. Вместе со мной.

– Постройте их во дворе.

Уже закрывая за собою дверь, Ракутин услышал возмущенный голос Ксанти.

– Быть может, вы соизволите объяснить мне смысл происходящего?!

Александр медленно прошелся перед строем бойцов, внимательно разглядывая каждого.

– Кто-нибудь из вас говорит по-испански? В смысле – хорошо говорит? Поднимите руки.

Таковых оказалось восемь человек, включая самого Алексея.

– Шаг вперёд. А по-немецки?

Ещё трое, в том числе один из оставшихся на месте.

– Отлично. Все остальные могут быть свободны.