Пока цветет лотос

— Я ничего такого не делала, Ираида Марковна! Клянусь!

— Ты в курсе, что существует врачебная тайна? И врачебная этика?

— Я ведь чисто по-человечески, — начала оправдываться Лариса. — Все равно они разводятся.

— Это кто разводится? — Мы с Марковной переглянулись.

— Ну, как же? Андрей Ильич и Стефания Алексеевна.

— Нет, она не предательница, — в сердцах сказал я. — Она идиотка.

— Да, умом девка не блещет, — вздохнула Марковна. — Купил он ее за три копейки. За чашку кофе, так, Лорик? Небось в кафешке напротив сидели?

— Сидели… — упавшим голосом сказала Лариса. — Я что-то не так сделала?

— Говори: как было дело, — велел я.

— Он пришел в клинику и спросил у Иры: «Мне нужна медсестра, которая брала анализы у Стефании Воронцовой. Как ее зовут, эту медсестру?»

— Еще одна дура, — констатировала Марковна. — И эту под нож. Дальше что было?

— Я к нему вышла. Он назвался Вадимом и пригласил меня выпить кофейку. Он был таким искренним, доброжелательным. Сказал, что очень любит Стефанию Воронцову и хочет на ней жениться. С мужем-то она разводится. Но Вадим, так он представился, случайно узнал, что Стефания Алексеевна беременна. Подруга ее так сказала. А поскольку он себя бережет для первой брачной ночи, то беременна не от него. Мол, не хочется воспитывать чужого ребенка, своих еще вполне можно иметь. И не хочется быть обманутым любимой женщиной.

— А ты возьми да и ляпни: «Ни от кого Стефания Алексеевна не беременна, потому что ее давно стерилизовали», — зло сказала Марковна.

Лариса опустила глаза и кивнула.

— Успокоила мужика, — усмехнулся я. — Молодец.

— Значит, так: сейчас положишь мне на стол заявление об увольнении.

— Ираида Марковна!

— Молчать! А скажешь еще кому-нибудь о том, что Стефания Воронцова не может иметь детей — пеняй на себя. Урою. Вон пошла.

Лариса расплакалась и вышла из кабинета.

— Прости меня, дуру старую, Андрюша, — тяжело вздохнула Марковна, когда за плачущей женщиной закрылась дверь. — Лариску я не разглядела. У нее, похоже, только одна извилина в голове. Усекла, что для твоей жены ее положение есть тайна, но не для всех остальных. А ведь я тебя предупреждала: нет таких тайн, которые можно хранить вечно. Тебе давно пора поговорить с женой.

— Я пока не готов.

— Потом поздно будет. Думаешь, он ей не скажет?

— Не успеет.

— Андрюша, не пугай меня!

— Я не знаю, как все сложится дальше, но рад, что это не ты меня предала. Медицинский центр я со спокойной совестью оставляю на тебя.

— Ты никак в тюрьму собрался? — прищурилась Марковна.

— Муркин — мужик непростой. Мозги у него работают. Я пока не могу понять, что именно он замыслил. А враг, которого ты не читаешь, это самый опасный враг.

— Что не поделили-то? Деньги? Женщину?

— И то, и то. Он, сука, развел меня как последнего придурка. Ладно, пойду. — Я встал. — Дел у меня еще много на сегодня.

— Чем я могу помочь, Андрей? — Она тоже встала.

— Уже помогла. Камень сняла с души.

— Я верю — ты справишься.

— Постараюсь. Шансы у меня есть, и неплохие.

Она неожиданно шагнула ко мне и крепко обняла. Я понял, что у меня есть настоящий друг. Не считая Светки. Смешно! Лучший друг — баба! Вот дожил! Я погладил Ираиду по вздрагивающим плечам и сказал:

— Все будет хорошо. Я вернусь.

Потом оторвал от себя ее руки и вышел из кабинета.

— Иришу ко мне пригласи, — сказала вслед Марковна, вытирая слезы.

Я не стал вмешиваться в ее отношения с персоналом. Полагаю, здесь она ограничится промыванием мозгов. Все-таки Ирка — девка неплохая. Муркин ей наверняка удостоверение показал. А с ментами не шутят. Надо было, конечно, на дату взглянуть и печати проверить, но Муркин на таких вещах собаку съел. Еще надо узнать, за что его из милиции выперли. Работает он очень уверенно. Одно слово: профи.

Выйдя на улицу, я посмотрел на часы: да, время поджимает. Я узнал много интересного, но это ни на шаг не приблизило меня к разгадке. Кто меня все-таки заказал? Сделка по заводу прошла безукоризненно, конкуренты не объявились. На фиг никому, кроме меня, не нужен этот завод. Бабы мне не мстили, по словам Юльки, у меня завышенная самооценка. На фиг я никому не нужен.

«На фиг я никому не нужен… Черт!»

Меня осенило. Ну, конечно! Главным-то был первый труп! А я тут совершенно ни при чем. И я отправился в коттеджный поселок, где убили Людмилу. Проверить свою догадку.

Как назло, народ поехал с работы, и в область теперь были огромные пробки. Я тащился по ним и злился. Толку от хорошей машины, если она заперта среди других? Но куда деваться? Мне надо поговорить с Алекс. Она, кажется, в детективы набивалась. Что ж, я предоставлю ей такую возможность.

На этот раз в будке на въезде в коттеджный поселок сидел охранник.

— Вы к кому? — остановил он меня.

Я с досадой покосился на опущенный шлагбаум. Черт! Я даже не знаю, как ее зовут! Тем более фамилию!

— К женщине с собакой. Огромный такой дог, зовут Алексом.

— А-а-а… Ну, проезжайте.

Оказывается, в заповедную зону тебя пропустят, даже если ты приехал к собаке! Охранник, мать его! Через пять минут я уже стучался в знакомую калитку.