Пока цветет жасмин (СИ)

Черт, только этого мне не хватало! Я очень рад, что Люцифер вышел на свободу, правда. Я переживал за брата и я знал, что рано или поздно он покинет место своего заточения. Вопрос был только в том - когда. С одной стороны, я ждал его возвращения, а с другой я хотел, чтобы это возвращение затянулось. Чтобы Люцифер сидел дольше в своей темнице. Да, эти мысли мне не простительны, грех так думать, но только так я смог бы обезопасить Палами и дать ей время на “подумать” обо всем. Мой младший брат слишком рано вышел из клетки, не дал нам придумать что-то, и теперь он обязательно узнает о том, что произошло в этом гребаном Париже.

Все произошло о-очень быстро, и я не знаю, как мне обезопасить её. Я не знал, что Люцифер так быстро выйдет, если бы знал… То придумал бы что-то. В крайнем случае, забрал бы её даже сюда, в Эдем.

Молодец, Михаил, ты сам наворотил дел, подставив её и себя. Ведь я прекрасно знаю, что может быть Палами за предательство! Законы Ада ещё суровее, чем в Раю, и если она ответит… Я боюсь представить, что сделает с ней мой брат. И самое горькое, что виной всему этому я. Я ничего больше к ней не испытываю, а она никогда ничего не испытывала ко мне. Все что было, это было просто минутное помутнение рассудка. И формально-то измены не было. У нас ничего не было, а Палами сразу же мне сказала, что она предана моему брату. Это её оправдывает. И как только она это сказала, меня осенило. Я понял, что совершил ошибку. Что я просто во всем запутался, и не смог отличить настоящие чувства от иллюзии, от какого-то марева.

Но все это ничего не меняет. Мне придется ответить за свой поступок, и я готов к этому. Но я бы отдал все, лишь бы мой брат не трогал её. Это была моя вина, а не её. И я должен ответить за содеянное, а не она. Она не заслужила такого, не заслужила. Я всю эту кашу заварил, я её и кушать буду. И если Люцифер что-то сделает Палами, я не знаю, что будет.

Я ненароком вспомнил разговор с Габриэлем, который произошел совсем недавно, в Эдемском Саду. Он мне посоветовал, чтобы я откинул свои мысли и раскинул воображение. Чтобы я подумал обо всем и заглянул в самые потаенные уголки своей души. Чтобы я подумал сердцем, а не разумом, и наконец-то услышал то, о чем так кричит сердце. И я последовал совету младшего братишки. Я все обдумал, взвесил и понял, что я совершил слишком большую ошибку. И, если углубиться именно в потаенные уголки моей души, то можно понять, что я никогда ничего не испытывал к Палами. Это были просто детские мысли, какие-то детские искорки и просто иллюзия.

Но я уже её поцеловал, и что теперь делать, ума не приложу. Она может ответить за то, чего не совершала. Несправедливо.

Конец POV Михаил.

Архангел сел в кресло и молча, задумчиво уставился в стену. Габриэль с Бальтазаром сначала пытались достучаться до архангела, что-то ему говорили, но тот просто застыл, полностью погрузившись в свои размышления.

И только громкий, настырный стук в дверь заставил архистратига вернуться в реальность. Он встряхнул светлыми волосами, покрутил головой, а затем бросил удивленный взгляд в сторону двери.

— Да! — опередив Михаила, прокричал Габриэль.

Как только Габриэль разрешил войти гостю, дверь отворилась. В кабинет вошла Марселина. Ангелесса с презрением посмотрела в сторону Бальтазара, который снова пил коньяк и ехидно подмигивал вошедшей “подруге” по гарнизону, а затем и на Габриэля. От её взгляда Проказник, фыркнув, отвернулся. В его руках появилась плитка черного шоколада и шоколадный батончик.

— Марси! — наигранно, звонко и довольно весело закричал Бальтазар, заставив архангелов и ангелессу вздрогнуть. — Как жизнь молодая? Замуж не вышла ещё? Ой, в смысле… Как мы с Гавриилом рады тебя видеть, ага… Понравился тебе вчера наш подарок?

Содрогнувшись, Марселина вспомнила о подарке, который преподнес своей подруге по гарнизону Бальтазар и его друг Трикстер. А дивным подарком оказалась огромная, ползучая, скользкая, шипящая и противная кобра. Получив подарок, ангелесса так закричала, что напугала криком всех ангелов, которые находились в казарме в то время. А довольный Бальт только рассмеялся и подмигнул. Он хорошо относился к Марселине, просто не смог удержаться от подкола, но подруга шутки явно не оценила. И после этого подарка она стала ненавидеть Бальтазара всеми фибрами своей души.

От этого воспоминания блондинка так сжала руки в кулачки, что костяшки побелели, а затем прошипела:

— Иди к черту, мудак. Я тебе отомщу…

— Какая грозная девочка. Мне уже страшно. От страха аж мой пиджак намок. Смотри, как мне страшно. Я сейчас в штанишки от страха…

Марселина сцепила зубы, с трудом удерживаясь от того, чтобы не врезать кривляке чем-нибудь тяжелым. Вообще-то она спокойно относилась к шуточкам этой парочки, но чаша терпения переполнилась, когда мерзкая змеюка на нее зашипела. И теперь только от одного вида этого прилизанного и всегда пахнущего алкоголем ангела, ее начинало трясти.

— Та кобра на тебя похожа. Вы как две капли воды, — не унимался ангел, умильно смотря на ангелессу. — Да эта кобра это ты. Переродилась…