Пока цветет жасмин (СИ)

Do you remember standing on a broken field

White crippled wings beating the sky

The harbingers of war with their nature revealed

And our chances flowing by

If I can let the memory heal

I will remember you with me on that field

When I thought that I fought this war alone

You were there by my side on the frontline

When I thought that I fought without a cause

You gave me a reason to try

Уже несколько часов Палами лежала без сознания в спальне. Около неё всё сидел Люцифер, держа любимую за руку, а возле окна стоял Михаил, смотря на холодный снег за окном. Архистратиг все равно чувствовал напряжение, которое повисло над ним огромной грозовой тучей, ведь в комнате был младший брат, который совсем недавно чуть ему перья неповыдирал. Да и самому ему было не комфортно, ведь с Люцифером они так и не выяснили отношения.

Тишину в комнате вдруг нарушил резкий звук. Михаил вздрогнул и обернулся. Это просто Люцифер расхаживал по комнате туда-сюда, которого снова охватила ярость. С угрюмым видом он, буквально, расшвыривал все, что попадало под ноги.

Михаил понаблюдал за братом, а потом не выдержал:

— Не качайся маятником, Люцифер! Меня укачивает…

Архангел резко остановился, а затем подошел к старшему брату. Сейчас он уже был менее злой, чем, буквально, час назад. Но все равно обида на брата была в его сердце, и ничего он не мог с этим поделать. Да и Михаил сам чувствовал обиду на Люцифера, ведь тот пытал его невесту.

— Маятником?! — переспросил Падший, сверля взглядом старшего брата. — Все вот это из-за тебя! Ты посмел притронуться к моей жене! Поцеловать её…. И что мне делать?

— А ты посмел притронуться к моей невесте, — произнес Михаил, тоже смотря на брата.

— А ты!..

Тут Люцифер остановился.

Схватился за волосы, с силой дернув.

— Что же мы с тобой делаем, брат?!

Светоносный обернулся к кровати, на которой все так же неподвижно, мертво лежала Палами.

— Что делаю Я?.

— Ты себе сейчас все вырвешь и не будет у меня лохматого брата, — попытался пошутить Михаил, но у него это не вышло. — Правильнее сказать, что мы наделали. Оба, Люцифер, оба.

— И пострадали наши девушки, это самое плохое… — архангел нахмурился, при этом не сводя глаз с Палами. — А если она не придет в себя. Михаил, она умереть может…. И я в это виноват.

— И я, но хватит уже самобичевания! Проблему нужно решить, Люцифер. Мы тут не правы были, оба, а пострадали наши любимые. Моя Марселина сейчас не в лучшем состоянии!

Светоносный промолчал. Он присел на край кровати, взял Палами за руку. Прижал ее ладонь к губам и застыл.

Михаил, поколебавшись, сел на стул, напротив Люцифера.

— Как мне убедить тебя, что ничего не было? Как доказать тебе, что никаких чувств к Палами, кроме любви брата к сестре, я не испытываю?

— Никак! — буркнул Люцифер, сложив руки на груди.

Архистратиг молча смотрел на брата, чувствуя, как внутри горит и печет.

— Эх, ты… Глупый младший братец…

***

Холодный снег сыпался за окном, покрывая землю белым покрывалом. Холодно, на улице ни души. Все нормальные люди в это время сидят по своим домам и не выходят на улицу, потому что ужасный холод им просто не позволяет. Только в небольшой таверне, которая располагалась на окраине Пайк-Крика, постоянно горел свет. Точнее, просто свечи, которые стояли на столиках и странным, каким-то загадочным отблеском отдавались на фоне снежной погоды.

— Привет, белоглазенький ты мой. Зачем звал?

Габриэль сидел за одним из дальних столов таверны и ел шоколадные конфеты, запивая их коньяком. Напротив него сидел никто иной, как Аластар, который не обращал внимания на шоколадную трапезу Проказника. Адский Палач только положил руки на стол, ожидая, пока его сладкий собеседник прожует.

— Планшет у меня один есть, — начал демон, дождавшись, пока Фокусник конфету прожует. — Этот планшет показала Джули, демоница одна, Люциферу и вся эта каша заварилась.

Габриэль, посерьезнев и отставив в сторону стакан, протянул руку.

— Показывай. Я знаю, о чем ты.

Аластар протянул планшет архангелу, а сам взял его стакан, делая глоток.

— Знаю, как вы все, небесные, к нам относитесь. Но я не верю, что моя девочка могла так поступить. И никогда не поверю! Так что я решил провести собственное расследование.

— Шерлоком заделался? Что, пыточки не интересны стали? Или ты пошел по стопам Винчестеров? Динушка на тебя плохо повлиял, — съязвил Габриэль, проведя пальцем по экрану.

Он сразу же нашел нужную видеозапись.

— Габриэль, пыточки мне никогда не надоедают. Ты смотри-смотри.

— И что? Я видел это… Знаю я, что Палами не виновата. Это знают все, кроме моего старшего братишки! Но зачем ты мне показал повтор.

Демон ухмыльнулся, а затем снова взял планшет. Он провел пальцем по экрану, открывая ещё одну видеозапись. Аластар показал её Габриэлю.

— Оказалось, дура Джули засняла на камеру не только поцелуй, но и что было после него. Она сохранила файл два раза. Это вторая видеозапись, на которой Палами отталкивает Михаила говоря, что она жена Люцифера.

Габриэль прожег взглядом Аластара, отобрал у него свой стакан. А потом запустил второй видеофайл.

— Это… Так, адовенький, посиди-ка тут. Я мигом!