Пока ты моя

Она медленно обошла маленькую гостиную, пробегая глазами по обстановке комнаты. Узорчатый диван, старый телевизор, лампа, камин и фотографии в рамках на полке над ним. Бежевый ковер с несколькими пятнами. Все самое обыкновенное. В углу — маленький стол с ноутбуком и разбросанными бумагами и учебниками.

— Судя по всему, она была студенткой, — заключила Лоррейн, бросив взгляд на книги. — «Основы управленческого учета». «Веселенькое» чтиво.

— Рей, — вдруг послышался чей-то нетерпеливый голос. — Добрался сюда так быстро, как только смог.

Лоррейн застыла на месте, но лишь на какую-то секунду. Потом обернулась, чтобы поздороваться с пришедшим.

— Привет, Адам, — устало бросила она. В глубине души Лоррейн надеялась, что это дело поручат кому-то другому. Тот факт, что расследование возглавил ее муж, как обычно, не сулил легкой работы. — Пожалуйста, не называй меня так.

— Прости, Лоррейн, — поправился он, прекрасно зная, как ей не нравится легкомысленное обращение «Рей» и при исполнении служебных обязанностей, и вне работы. — Нам известно, что произошло?

Адам подошел к Лоррейн чуть ли не вплотную, не обращая внимания на то, что она явно напряглась. А он воспользовался ее новым гелем для душа. Лоррейн чертовски хорошо улавливала этот запах.

— В ванной — мертвая женщина. Она была беременна.

Когда Адам ушел, чтобы осмотреть место происшествия, Лоррейн осторожно взяла со стола несколько бумаг. Большей частью это были обычные студенческие записи и бумажные папки, но одна из них отличалась от остальных. На переплетенном светло-сером пластике серебряными буквами было напечатано: «Медицинский центр „Уиллоу-Парк“». Слова располагались над темно-синим изображением ивы — логотипом клиники. До Лоррейн донеслись характерные звуки из ванной — Адама выворачивало наизнанку.

Лоррейн открыла папку. На первой странице была указана общая информация о Салли-Энн: дата рождения, номера телефонов, ближайший родственник — некто по имени Расс Гудол. Впрочем, Лоррейн заметила, что раньше там было написано другое имя, но оно было так тщательно зачеркнуто черной ручкой, что детектив не могла его разобрать. «Бывший любовник? — принялась гадать она. — Отец ребенка?»

На следующих нескольких страницах шли таблицы и детали ее беременности: вес, артериальное давление, результаты анализов мочи. Кажется, абсолютно все было в норме. Сейчас шел ноябрь, а информацию начали заносить в папку с конца апреля — очевидно, когда Салли-Энн впервые обратилась к врачу. Она должна была родить предположительно через две недели.

Вернулся Адам, покрытый испариной и чрезвычайно бледный.

— Боже праведный! — только и мог произнести он.

— Понимаю, — отозвалась Лоррейн, подняв на мужа тяжелый взгляд.

Впрочем, их недавние разногласия уже не имели значения. Все казалось ерундой. У них были их девочки, их дом, их работа. У них все было в порядке, не так ли?

— Я сожалею о том, что произошло сегодня, Рей, — промолвил Адам.

Лоррейн услышала, как он с усилием глотнул. Его лицо позеленело.

— Ага, — бросила Лоррейн, осознавая, что больше о вспышке эмоций за завтраком не будет сказано ни слова. Это была бессмысленная размолвка, которая подпитывалась семейными претензиями и мелкой ревностью. — Она была студенткой, изучала бухгалтерское дело, — продолжила Лоррейн. Она даже не отчитала Адама за то, что он снова назвал ее Рей. — Ей было двадцать четыре. Ближайший родственник — парень по имени Расс Гудол. Я свяжусь с медицинским центром.

— Почему кому-то вздумалось сотворить такое с беременной женщиной? — спросил Адам, качая головой и глядя в окно.

В доме напротив какая-то женщина складывала простыни в комнате на верхнем этаже, притворяясь, будто не смотрит через дорогу, где стояло с полдюжины полицейских машин, а все здание было оцеплено лентой, оповещающей о том, что здесь произошло преступление. Стоит поговорить с ней, подумала Лоррейн. Эта женщина могла видеть что-то важное, у нее прекрасный обзор.

— Кто-то пытался перерезать пуповину. Заметил?

Адам кивнул. Его желудок всегда чутко реагировал на подобные кровавые зрелища. Лоррейн знала, что ему потребуется пробежать как минимум пять миль, чтобы выкинуть это из головы.

— Возможно, у нее начались роды, возникли какие-то осложнения, и тот, кто находился рядом с ней, решил стать героем и сделать экстренное кесарево сечение, — продолжила Лоррейн.

Адам взял одну из трех открыток, которые аккуратно лежали рядом на подоконнике.

— Что-то пошло не так, этот человек испугался и убежал.

— Взгляни-ка на это.

— «Удачи! Со всей моей любовью, Расс», — прочла Лоррейн и вздохнула. — Несомненно, это тот же самый Расс, что и в медицинской карте.

— Фактически ни в одной из этих открыток не говорится, для чего ей нужна удача, — заметил Адам, снова раскладывая открытки на подоконнике. — Одна — от кого-то по имени Аманда, другая — от мамы Салли-Энн.

— Скажи, ты стал бы отправлять открытки, желая успешных родов? Наверняка их прислали по другому поводу. Может быть, она сдавала на водительские права. Или ей предстояли экзамены.