Пока ты не спишь

На этой неделе он получил самолет, на прошлой – пожарную машину, на позапрошлой – динозавра, три среды назад – ковбоя на лошади, а еще раньше – гоночную машинку. С появлением новой игрушки Малон вовсе не остывал к прежней, каждой находилось место в его вселенной. Все подарки Мамы-да лежали в ящике или были расставлены на ковре в определенном порядке, который понимал только он. Маленький мальчик, как начинающий бог, был наделен уникальной необъятной памятью и никогда не забывал ни одно из своих творений.

– Спасибо, – сказал Малон, не спуская глаз с самолетика.

Аманда не дождалась ни «Спасибо, Мама-да», ни «Спасибо, мама», хотя ей очень этого хотелось, и мальчик все понял.

Он бы тоже очень хотел. Назвать ее мамой.

Как и всякий раз, когда получал подарок, или когда она его целовала, или когда говорила «Я тебя люблю». Он правда часто хотел.

Нельзя.

Как только Мама-да ушла готовить полдник, Малон побежал в гостиную, положил Гути на пол, залез под стол, немножко поиграл с самолетиком, а потом, укрывшись в углу, достал из кармана листок.

Он был сложен в несколько раз – так легче спрятать от чужих глаз. Когда ему совсем уж сильно хотелось сказать мама вместо Мама-да, а поговорить с Гути он не мог – все бы услышали! – Малон разворачивал свой рисунок, чтобы не наделать глупостей.

Вообще-то рисунок сделали они с мамой. Секретный рисунок, который он не показал даже Василе.

Поглядывая на открытую дверь кухни, Малон разгладил пальчиками листок, полюбовался звездой, зеленым деревом, подарками и тремя человечками, задержавшись на несколько секунд на своей и маминой фигурке. Она сама себя нарисовала. Мама с длинными волосами была ужасно красивой, а он – совсем маленьким.

Сердце у него билось сильно-сильно, как всякий раз при взгляде на рисунок, но это не имело значения. Малон смотрел на буквы, которые знал наизусть, большие и маленькие.

Семнадцать – наверху, над звездой на верхушке дерева.

Веселого Рождества

Шестнадцать – внизу, рядом с подарками.

Никогда не забывай

Он услышал шаги и быстро свернул листок. Мама-да принесла ему полдник на подносе и даже вставила соломинку в клубничный сок.

Маленькая стрелка на 6, большая – на 3

Малон играл на ковре в столовой, когда вернулся Димитри.

Он не поздоровался, даже не посмотрел в сторону мальчика, прошел на кухню и достал из холодильника пиво.

Аманда, чистившая овощи у раковины, никак не отреагировала на появление мужа.

Димитри одним глотком, прямо из горлышка, ополовинил бутылку и сказал:

– Нужно поговорить.

Аманда толкнула дверь. Недостаточно быстро – Малон успел влезть к ней на колени, улыбнулся Па-ди, вытер лежавшей на столе тряпкой подбородок и красные усы от компота вокруг рта.

– Оставь нас, дорогой. Иди поиграй в гостиной с самолетиком.

Малон кивнул и спрыгнул на пол. Он совсем не расстроился. Он самый хитрый. Он успел устроить Гути у телевизора, прислонив его к пластмассовой коробке.

Димитри метался по кухне с пустой бутылкой в руке.

– Я думал. Весь день. Мне было не до работы. Выбора у нас нет. Придется позвонить ему.

Аманда оторвалась от чистки моркови и посмотрела на мужа. В ее глазах сверкала такая ярость, что тот почти испугался.

– Ни за что! Я думала, мы договорились. Так? Больше никаких дел с ним. Ты меня понял?

Димитри с силой нажал на педаль мусорного бака. Бутылка грохнулась на дно, он мысленно чертыхнулся – Аманда вечно выбрасывает полупустой пакет! – открыл холодильник, достал еще одну, сорвал крышку и слизнул выступившую пену.

– Проклятье! Ты разве не понимаешь, что это единственный выход?

Аманда ответила спокойно, коротко и отрывисто – совсем как Гути:

– Малыш больше не станет рассказывать историй. Он мне пообещал.

– Поздно, черт бы его побрал! В деревне уже пошли разговоры. Легавые роют землю, задают людям вопросы.

Аманда высыпала морковные очистки в ведро.

– И что с того?

– Что с того?! Они и до меня доберутся. Припомнят судимость, отсидку и не дадут нам покоя.

– Ну и что они сделают? Отберут у нас ребенка из-за дурацких историй о людоедах, ракете и пиратах? Пусть суетятся – рано или поздно им надоест.

– Им, но не психологу! Ему не нравится, что такого ребенка, как Малон, воспитывают такие люди, как мы. Это он настучал легавым. Я звоню. Нужно с этим кончать. Пусть вытаскивает нас из дерьма…

Бутылка бесшумно упала на увядшую морковную ботву. Аманда механическими движениями чистила другие овощи, лицо ее оставалось невозмутимым, но внутри все дрожало от страха.

Кончать? Звонить? Пусть вытаскивает нас из дерьма…

Неужели Димитри настолько наивен?

Она судорожно пыталась придумать выход и вдруг заметила, что у мужа трясутся руки.

Он колеблется!

Аманда ринулась в бой:

– Ты что, не способен разобраться с ним сам? В этом все дело? Боишься поговорить с румыном по-мужски и отвадить его от нас? – Она подошла к мужу вплотную: – Когда мы познакомились, ты легко обходился без чужой помощи.