Пока ты спишь - враг качается. Часть 2. Дикий гринд

Денис пригнулся, силой придавив Лену к асфальту. Его кокон светился от частых попаданий, срикошетившие пули врезались в проезжую часть, впивались в стены, со звоном били окна. И в момент перезарядки парень бросился вперед.

Скорость перезарядки АК около трех секунд. К тому же патроны в них закончились не синхронно, а Денис рванул, когда замолк первый автомат. Благо, что абилка действовала еще пару секунд. Расстояние до микроавтобуса в двадцать с лишним метров он почти пролетел. Вполне возможно, что действующий ныне мировой рекорд можно было бы оспорить.

Лена только вставала с асфальта, когда у машины завязалась драка. Денис, рванув за замолчавший ствол, обжигая руки, выдернул СОБРовца из машины и пока тот кубарем летел на дорогу, нырнул внутрь.

Выхватив из чехла нож, обычный металлический нож, девушка рванула к встававшему противнику. Рубанула со всей дури сверху вниз, но тот легко ушел от удара, выстрелив в ответку своим пудовым кулаком — явно применил какую-то способность, уж слишком быстрый был удар. На костяшках его тактических перчаток находились специальный набойки, поэтому живот девушки вспыхнул адской болью.

Разрыв поджелудочной железы. Проводится регенерация.

Лена рухнула на дорогу не в силах контролировать свое тело. Дикие спазмы сотрясали от головы до пят. В глазах прыгали огненные звезды, легкие лихорадочно пытались вдохнуть хоть литр воздуха.

Потеря контроля над организмом. Включен боевой режим. Впрыск обезболивающих.

Тело, помимо ее воли дернулось в сторону, уходя от пинка. Ноги с огромной скоростью стрельнули вперед, ломая несущую нижнюю конечность спецназовца, выбивая ее в обратную сторону. Как у кузнечика. Хруст и крик боли падающего рядом противника.

Рука несется вперед, вбивая нож тому прямо в баллистические очки. Крик обрывается.

Боевой режим выключен.

Лена вновь скручивается в клубок. Боль простреливает ее насквозь, сознание плавает.

ГАЗель раскачивается. Оттуда слышны удары и звуки борьбы. Внезапно раздается выстрел. Затем еще один. Боковое стекло со стороны водителя расплескивается дождем осколков. На лобовое изнутри словно кто-то от души плеснул красной краски.

Зажимая бок, из машины вылез ругающийся Денис. Осмотрел Лену: жить будет, и хромая, побежал ко входу в бар.

Стас

Бздыньнкнул тридцать второй уровень. Плюсанулись две характеристики, теперь я стал еще сильнее и ловчее. Вернее стану, сразу после продолжительного сна, во время которого мое тело слегка модифицируется.

Но мне не до этого.

Переворачиваю громоздкое тело Ивана. Внутри него три пули девятого калибра, а на губах кровавая пена. Пробито легкое.

Он хрипит при каждом вздохе, но улыбается:

— Мы их сделали, братан.

Улыбка с кровавыми губами. Выглядит так себе.

Если он не умер сейчас, то уже не умрет. Его Наездник всё сможет восстановить. Главное покой и достаточное питание.

Хорошо! Именно это я и ожидал.

Сверху громыхает дверь — в подвал, чуть ли не в прыжке, залетает Денис. Серая от грязи футболка в двух местах раскрашена кровавыми кляксами, третью кляксу он закрывает ладонью, видимо эта рана самая свежая. Но его настрой боевой, а в глазах виден вызов.

Я успокаивающе киваю:

— Все в порядке, мы вроде как победили. Помоги Юле, я разберусь с теми, что в зале.

Захожу в зал, оглядываюсь. Сам бой длился не больше трех минут, а бар разворочен так, как будто тут полночи пила толпа футбольных болельщиков. У которых их любимая команда проиграла. Восстановление обойдется в круглую сумму.

Ах, черт.

Миша.

Некому будет восстанавливать.

Я зашел на кухню. Пара десятков испуганных глаз смотрело на меня.

— Все закончено, — опять повторил я. — Очень печально, что наша встреча так закончилась. Возможно, когда-нибудь мы встретимся вновь. А сейчас мы уходим. Вы подождите минут десять и тоже выходите. По одному-два человека. Улицы скорее всего перекрыты, поэтому уходите дворами. Хотя мы очень сильно отвлечем их.

Я кивнул на прощанье и не находя больше слов вышел.

Оглянулся на лежащих Системщиков. Постоял в раздумье, разглядывая их тела. Часть наших противников живы. И по всем правилам я должен их убить. Отсечь головы, чтобы они не смогли восстановиться.

Но нет. Не могу я принять такие правила. Не могу я убивать вот просто так, потому что надо. Это было возможно три-четыре минуты назад, в горячке боя. Но сейчас, когда норадреналин — гормон ярости — ушел, растворился, убить беззащитного человека я не мог. Возможно, когда-то я пожалею об этом. Возможно. Не сейчас.

Схватил Ивана, тяжелый, зараза. Вес скорее всего уже перевалил за сотню. Даже модифицированные мышцы были очень плотные и занимали немалый объем.