Пока вечность не разлучит нас (СИ)

Тем временем, Теоден объявил, что завтра же все они, включая мирное население Рохана, отправятся в Хельмову Падь. И путь до нее займет два дня.

«Прощай, комфортная жизнь...» – с тоской думала Эленриэль. А вот Эовин, кажется, напротив, была рада предстоящему путешествию и, наверняка, будь на то ее воля, с радостью приняла бы участие в битве, но Теоден, разумеется, ни за что бы этого не позволил.

В путь выдвинулись ранним утром. Мирные жители, захватив только самое необходимое унылой чередой двигались по узким улочкам Эдораса. Видимо, понимали, что это была не эвакуация, как говорил Теоден, а бегство. И в ту самую минуту Эленриэль подумала о том, что может быть, она ошибалась и на счет Сарумана, и на счет Хельмовой Пади. А что если Гендальф окажется прав? Что если они проиграют? «Ничего. Не будет ничего... И никого» – промелькнуло в голове.

«Перестань! Ничего еще случилось, а ты уже кликушествуешь как суеверная бабка» – отругала себя эльфийка.

Однако, глядя на воинов, которые хоть и были прекрасно обучены, но которых было ничтожно мало, трудно было сохранять оптимизм.

Но вдруг, заметив в толпе солдат Леголаса, Эленриэль почувствовала, как сердце учащенно забилось. С трудом поборов желание подойти к нему, Эленриэль дождалась нагоняющую ее Эовин. Племянница короля вела под уздцы двух великолепных коней.

– Верхом все-таки удобнее, – улыбнулась она. – Благодарю за заботу, – Эленриэль улыбнулась в ответ. Первый день пути до Хельмовой Пади не показался ей таким уж тяжелым. Погода была хорошая, а в компании Эовин было легко и приятно. От внимания эльфийки не укрылось, что ее новая подруга то и дело выразительно поглядывала в сторону Арагорна, и, ближе к вечеру, наконец, решилась подойти к нему и завести разговор.

«Увы, Эовин, его сердце принадлежит другой...» – с легким сочувствием подумала Эленриэль.

Когда стемнело, Теоден велел всем останавливаться на ночлег. Вскоре поляну, где обосновались роханцы, озарил свет множества костров, отовсюду слышались голоса, и почти все разговоры касались предстоящей битвы, которой (в этом уже никто не сомневался) было не избежать.

Они с Эовин проговорили до поздней ночи, но потом усталость все-таки взяла свое, да и впереди был долгий путь.

Несмотря на то, что впереди ее ждала полная неизвестность, которой Эленриэль страшилась, не это тревожило ее более всего. Слишком далеко она зашла, и, наверное, именно сейчас был тот момент, когда нужно было принять окончательное решение – на чьей она стороне. Она уже воочию убедилась, каких бед могут натворить прислужники ее отца: как они жгли роханские деревни, убивали женщин и детей, а теперь и вовсе собираются уничтожить народ Рохана под корень. Разумеется, Эленриэль и раньше знала о том, что представляет из себя ее отец, но лишь со слов Астарты и собственных домыслов, не видя жизни за пределами Мордора, не имея друзей, и не желая вникать в планы отца.

И все-таки, даже сейчас, осознав, каких бед может натворить Саурон, Эленриэль не могла предать его. И Братство тоже.

Оказавшись в такой более чем непростой ситуации, Эленриэль приняла единственно верное на ее взгляд решение. Она уйдет. Но ни в Мордор, и не в Изенгард. Просто уйдет. Прямо сейчас. Другого выхода нет.

В лагере практически все спали, рядом слышалось размеренное дыхание Эовин, и лишь стоявшие на карауле воины, расхаживали по границам лагеря, патрулируя территорию. Впрочем, проскользнуть мимо них ей ни составит труда.

Осторожно, стараясь не разбудить спящую Эовин, Эленриэль вытащила черный дорожный плащ и накинула его на плечи.

Она понятия не имела, куда отправится, не знала, что будет делать, но знала одно – оставаться здесь она просто не имеет права.

«Что ж, буду скитаться по Средиземью, а там, глядишь и найду свое место...» – размазывая по щекам слезы, думала эльфийка.

Отца она уже в любом случае предала, да и не хотелось возвращаться домой после всего произошедшего.

Эленриэль вдруг вспомнила Астарту.

«Она умная.... найдет правильное решение...» – была уверена эльфийка.

Пробираясь сквозь спящий лагерь и стараясь не оглядываться, чтобы не было соблазна остаться, Эленриэль из последних сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос. Нельзя. Во всяком случае, не сейчас. Потом, когда она уйдет достаточно далеко, можно будет дать волю чувствам, а сейчас надо держать себя в руках.

Споткнувшись о брошенный кем-то меч, Эленриэль замерла и испуганно огляделась по сторонам. Вроде бы никто не проснулся.

– Прощайте... – одними губами прошептала она.

Эленриэль развернулась и собралась уходить, когда на плечо ей легла чья-то рука.

– Мне кажется, сейчас не самое лучшее время для прогулки.

Эленриэль вздрогнула и обернулась.

Перед ней стоял Леголас.

Запоздало опомнившись, Эленриэль смахнула со щеки очередную слезу.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза.

– Ты передумала идти с нами?

Эленриэль молча кивнула. Пусть он считает ее трусихой и думает, что она испугалась. Теперь все это уже не имеет значения.