Пока вы оба будете жить

«У меня всё ещё была плёнка в камере», — сказал он. — «Я вставил её в воскресенье вечером и забыл, что она там, и больше не пользовался этой камерой до сегодняшнего утра. Остальную часть плёнки я доснял сегодня утром. Вы понимаете, о чём я говорю?»

«Да», — сказал Карелла.

«И сегодня днём я изучил плёнку. Потому что то, что я снял сегодня утром, было по работе, как вы понимаете. И мне нужно было установить некоторые контакты, чтобы я мог…»

«Да, я понимаю», — сказал Карелла.

«Ну, первый снимок в плёнке, той, о которой я забыл, был снимком, сделанным Клингом в воскресенье вечером.»

«Клинг снял его?»

«Да. Я попросил его снять это. Это фотография меня и Августы.»

«Понятно», — терпеливо сказал Карелла.

«Это было сделано в вестибюле отеля.»

«Угу.»

«Прямо за вращающимися дверями.»

«Да, угу.»

«На камере стоял пятидесятимиллиметровый объектив, и Клинг снимал со стробоскопом. Вот что дало глубину резкости и фокус. В противном случае всё позади меня и Августы могло бы оказаться во тьме.»

«Понятно, да», — сказал Карелла, кивая.

«Ну, я рассматривал контакты через увеличительное стекло, пытаясь угадать, какие из них выберет редактор, когда увидел фотографию, сделанную Клингом. Снимок со мной и Августой. В общем, он был примерно в трёх футах от нас, когда делал снимок. И сразу за нами, через вращающиеся двери на заднем плане, стоит мужчина. Стробоскоп прекрасно его осветил, его видно как днём. Он выглядел знакомым, мистер Карелла. Поэтому я увеличил фотографию, и это тот же мужчина, совершенно точно.»

«Какой мужчина?»

«Тот, кто сидел в церкви и смотрел свадьбу. Мужчина со светлыми волосами и светлыми глазами.»

«Могу ли я посмотреть увеличенный снимок, пожалуйста?» — сказал Карелла.

«Конечно», — сказал Пайк, расстегнул конверт из манильской бумаги (бумага из манильской пеньки 3-го сорта – примечание переводчика), вынул из него чёрно-белый глянцевый снимок размером восемь на десять дюймов и положил его перед Кареллой на стол. На фотографии были изображены сияющие Пайк и Августа на переднем плане. На заднем плане, видимо, только что вошедший через вращающиеся двери, стоял неопознанный блондин. На фотографии было видно, как он отвернулся от камеры и поднёс руку к лицу, словно прикрывая его.

«Да, это он», — сказал Карелла.

«Видите там его руку?» — сказал Пайк. — «На ней есть кольцо. На всех тех фотографиях, которые я сделал в церкви, его руки были сложены на коленях, а кольца не было видно. На самом деле, его рук даже не было видно, за исключением двух фотографий, которые я снял напротив него в направлении центрального прохода, и это было слева, поэтому правую руку нельзя было увидеть, на этом тёмном фоне были просто сложены обе руки с пальто, и левая рука обращена к объективу. Вы помните фотографии, которые я имею в виду?»

«Да.»

«Но кольцо видно на этой фотографии, которую сделал Клинг, и я решил, что не будет вредно рассмотреть его, поэтому я начал фокусироваться на нём и, наконец, увеличил его настолько, насколько мог, не потеряв чёткости. Тот снимок, который я сделал после этого, весь зернистый, по нему ничего не скажешь. Но этот довольно хорош.» Он достал конверт из манильской бумаги и положил на стол ещё один глянцевый конверт размером восемь на десять дюймов. — «Ваши глаза, вероятно, острее моих», — сказал он, — «но даже я могу прочитать, что написано на этом кольце.»

Карелла посмотрел на фотографию. Это было удивительно чёткое увеличение того, что, несомненно, было выпускным кольцом. Камень в центре кольца был многогранным, светлого тона, возможно, аметист. Он был вставлен в массивное кольцо, а на круге, окружающем камень, была выбита надпись «Университет Рэмси.»

«Это прямо здесь, в городе, не так ли?» — сказал Пайк.

«Да», — коротко ответил Карелла и взглянул на часы. Было почти 4:30. Не сказав больше ни слова Пайку, он вытянул к себе телефонный справочник.

 

Старый Билл Бэйли «Не Хочешь Ли Вернуться Домой?» выглядел даже старше, чем Олли думал. Фактически, в ту минуту, когда Олли увидел его, он сомневался, что Бэйли вообще сможет ему помочь – один взгляд на него сказал ему, что этот человек слеп как летучая мышь. Тем не менее он показал свой щиток, представился и спросил, можно ли ему войти в квартиру. В квартире пахло кошачьим дерьмом, что было странно, поскольку кошек поблизости не было видно.

«Детектив Карелла сообщил мне, что вы видели белый грузовик во дворе отеля поздно вечером в воскресенье…»

«Правильно», — сказал Бэйли.

«Я здесь сейчас, мистер Бэйли, чтобы посмотреть, смогу ли я помочь вам опознать этот грузовик.»

«Ну, я уже рассказал другому детективу. Как, вы говорите, его имя?»

«Карелла.»

«Карелла, да, я уже сказал ему, что не знаю, что это за грузовик.»