Покаяние

КОЧУБЕЙ. Фолклендскую войну. Тогда была у нас в Москве Олимпиада. Я собирал бутылки. Пустые бутылки из-под фанты и пепси. Сдавал их. И на вырученные копейки покупал журнал «Новое время». Там было всё про Фолклендскую войну. Про Мальвинские острова.

Мягкое дребезжание.

Ты только подумай, Толя. Какое название – Мальвинские острова! Итальянская сказка! Почти Буратино. Я назвал бы мой остров Артемоном. Если б он уже не назывался островом Святого Плотника. Так красивей. Конечно.

ТОЛЬ. Прости, Игорь. Прости еще раз. Но Фолклендская война была в 83-м году. Тогда у нас уже не было никакой Олимпиады. И ты не мог собирать бутылки в восьмидесятом. Ты работал в журнале «Коммунист». Редактором отдела экономики комсомола. Ты разве забыл?

Пауза.

А я – я жил в Ленинграде. На проспекте Энергетиков. И не думал ни про какую войну. Я волейболом тогда увлекался. Чуть не стал чемпионом района. Очень расстроился, что не стал.

КОЧУБЕЙ. Но и в журнале «Коммунист» можно собирать бутылки.

ТОЛЬ. И «Новое время» ты получал по подписке. Как редактор отдела. Разве нет?

К: Может быть, ты и прав. Даже, скорее всего, ты прав, Толя. А что ты хотел мне сказать?

ТОЛЬ. Я хотел сказать тебе, что совершенно не нужен, вовсе не нужен остров этого дурацкого плотника. Это хрен знает где и никаких условий для жизни. Есть предложение гораздо лучше. Качественно лучше. Сейчас продается прекрасный остров в Адриатике. Запад Черногории. Бывший отель. Шестьсот метров превосходного пляжа. Песок. Мелкий серый песок. Остров Святой Софии. Он раньше принадлежал мужу Софии Лорен. Лоренцо да Понте. Ты слыхал о таком?

КОЧУБЕЙ. Лоренцо? Действительно Лоренцо?

ТОЛЬ. Да. Бывший оперный дирижер. Потом женился на Софии Лорен. И умер от разрыва аорты. Но остров успел переименовать в честь жены. Ты запомнил Софию Лорен?

КОЧУБЕЙ. Нет. Я не запомнил Софию Лорен. Кто она?

ТОЛЬ. Когда мы с тобой служили в правительстве, она приезжала на кинофестиваль. На наш, московский фестиваль. Она была председатель жюри. Мы ужинали с ней в испанском ресторане. В гостинице «Москва». Неужели ты не помнишь?

К: Да, кажется, помню. Она жива еще?

ТОЛЬ. Муж ее скончался от разрыва аорты. А она – жива.

КОЧУБЕЙ. И она живет там же, на этом острове?

Хворост.

ТОЛЬ. Какой-то странный вопрос ты задаешь, Игорь. Она продает остров. Верней, ее сыновья продают. И если мы покупаем – то есть, если ты покупаешь – то никакой Софии Лорен там не будет. Ее, в сущности, и сейчас там нет. Она живет где-то совсем в другом месте.

КОЧУБЕЙ. Почему? Ей разве не нравится адриатический остров? А если ей не нравится, почему там должен жить я?

ТОЛЬ. Ты не должен. Ты ничего не должен, Игорь. Ёлки-палки. Я же говорю тебе. Прекрасный остров. Пятизвездочный отель. Легко переоборудуется в семейный дом. Толстые стены красного камня. Кругом кондиционеры. Винные погреба. Пляж шестьсот метров. Парк три гектара. Гольф-поле на полторы лунки. И всего полтинник! Всего. Из твоей доли – из твоей доли у нас – мы заплатим хоть завтра. Ты переедешь туда и забудешь эти сумерки. Отдохнешь как следует. Придешь в себя. Станешь человеком.

КОЧУБЕЙ. Кем?

ТОЛЬ. Это главное, что я собирался тебе сказать. Если ты согласен, я завтра же даю команду на оформление. Через две недели…

КОЧУБЕЙ. Когда?

ТОЛЬ. Ну ладно, через пять недель у тебя будет свой остров в Адриатике. Гражданство черногорское делается за семь секунд. Я проверял. Ты даже не представляешь, какой там климат! Не зря София Лорен в свои семьдесят выглядит на пятьдесят.

КОЧУБЕЙ. Ты думаешь, так просто можно купить?

ТОЛЬ. Проще некуда. Нужно только твое согласие. У тебя на наших общих оффшорах скопилось триста восемьдесят. Остров стоит всего пятьдесят. Твоя отмашка – и всё. Пять недель. И никакого святого плотника.

КОЧУБЕЙ. А там есть хорошая спальня?

ТОЛЬ. Где?

КОЧУБЕЙ. На острове. Ты же рассказывал мне про остров!..

ТОЛЬ. О, Господи… То есть, я хотел сказать совсем наоборот. Там есть лучшая спальня Адриатики. Спальня самой Софии Лорен. Белая кровать под пальмовым балдахином. Я видел на фотографиях. В каталоге адриатических отелей. Сам видел. Еще прошлой весной. Когда мы с женой собирались. Но…

КОЧУБЕЙ. Если бы здесь был Гоц, он рассказал бы, как Лоренцо трахал жену под пальмовым балдахином. Это, должно быть, очень красиво, правда?

ТОЛЬ. Я попросил Гоца подождать. Он кокетничает с твоей домработницей.

Негромкий смех невидимого существа.

КОЧУБЕЙ. Я мог бы поехать на Адриатику. Тут ты прав. Но сначала мне нужно закончить мое главное дело.

ТОЛЬ. Какое главное дело?

КОЧУБЕЙ. Покаяние.

Пауза.

Разве я тебе не говорил?

ТОЛЬ. В каком смысле покаяние?

КОЧУБЕЙ. В том самом. Я должен довести это до конца. Я начал, но до конца далеко. Я должен покаяться.

ТОЛЬ. За что ты должен покаяться, извини?

КОЧУБЕЙ. За кого. Не за что. За кого. За нас за всех.