Покаяние, Исповедь, Духовное руководство

Но не выход и то, что мы сейчас имеем, потому что наша частая исповедь есть явление двадцатого века. Ее не было никогда в истории Церкви. В древней Церкви причащались часто, но исповедовались очень редко. Сначала это было раз в жизни: когда человек отпадал от Церкви через совершения какого-то тяжелого греха.

В последние века в России была введена обязательная исповедь как норма перед каждым причастием. И тогда стали причащать очень редко. Опять таки причастие раз в год, Великим Постом — это было событие. Нужно было говеть, неделю поститься, потом нужно было молитвы вычитывать, много канонов и акафистов и потом только приходить к причастию. И для священника это было всегда трудно, но все-таки это случалось только в Великий Пост, а потом опять длинное время года, когда причастников фактически нет.

Есть еще священники, которые говорят в обычный день, выходя на исповедь:

— Почему столько причастников? Вы что, именинники что ли? Причащать буду только именинников.

Такая традиция еще жива.

Мы решили часто причащать, и не можем отказаться от усвоенной в России нормы перед каждым причастием исповедовать. Отсюда возникло совершенно новое явление: частая исповедь. Этого практически в истории никогда не было. К сожалению она приводит к профанации исповеди. Человек не может часто исповедоваться, потому что если он живет нормальной церковной жизнью, то частая его исповедь не может быть той исповедью, которая называется вторым крещением. Не может быть соединения с Церковью, если человек не отделялся. Сам смысл этого таинства меняется, и возникает путаница. Наполнить эту частую исповедь содержанием можно только в том случае, если заменить ее откровением помыслов, которое имело место в древних монастырях и принималось как норма. Тогда это не было исповедью, помыслы принимал авва, который часто не имел священного сана. Это никак не было связано с причастием и не называлось таинством. Это был воспитательный момент, момент духовного роста. Сейчас нечто подобное привнесено в таинство покаяния, и часто дает сомнительные результаты.

Нужно найти выход. И выход виден только один. Не имея возможности отменить исповедь перед причастием, мы должны сохранить разрешительную молитву. Просить людей каяться в содеянных грехах, но не смешивать это с подробной исповедью.

С другой стороны священник должен следить за своими духовными чадами и исповедовать их в таком смысле:

— Как ты движешься в своей духовной жизни? Что есть у тебя нового? Ты работаешь над собой или нет? Если нет — то не о чем разговаривать. А если работаешь, то это должно быть видно.

Очень быстро здесь отсеиваются те, кто подменяют духовную жизнь, подменяют исповедь неизвестно чем. Остаются очень немногие люди, те, которые действительно трудятся, кто хочет и способен трудиться, кто хочет жить духовной жизнью.

Исповедь их довольно ясна, тут немного каких-то особенно трудных проблем. Тут священнику легко. Если человек трудится и старается, у него нет тяжелых грехов, но он будет каяться в каких-то своих грехах постоянно. И это покаяние его будет действенным. Оно будет давать результат. Будет видно, что он работает, что благодать Божия действует в нем.

Гораздо более трудным и мучительным для священника является другой случай, более распространенный. Когда человек духовной жизнью никак не может начать жить. Он пытается, он хочет, но он не понимает, что такое духовная работа.

В жизни церковной имеют место устоявшиеся обычаи, не всегда вполне согласные с правильным пониманием таинств, правильным пониманием духовной жизни, в некоторых случаях даже определенным образом вредные. Справиться с этой проблемой в два счета мы никак не сможем, потому что здесь мы имеем дело с долгой «церковной» практикой. Здесь обязательно мы столкнемся с определенным пониманием церковной жизни, которая уже сейчас стала как бы нормативной и несет в себе авторитет многих людей, имеющих высокий сан или определенный опыт церковной жизни. Все это очень и очень непросто. Но постепенно проблема эта должна решиться все равно, потому что должна разрешиться существующая нестабильная ситуация. Результатом этой нестабильности может стать разочарование, даже катастрофа, если мы не будем думать, не будем заранее стараться направить в нужную сторону развитие сегодняшней церковной жизни.