Покаяние. История Кейса Хейвуда (ЛП)

знал, что, должно быть, что–то случилось в ее жизни, что она превратила ее в ту, в

которой сейчас живет. Часть меня хотела узнать о ее истории, исправить ее проблемы,

защитить ее и дать ей все, в чем она нуждалась, но как я мог помочь ей, когда не мог

помочь сам себе? Она хотела цельного мужчину, кого–то, кто встанет на ее сторону, будет

бороться и пройдет с ней по этому мрачному миру.

Я не такой.

– Тебе не обязательно говорить, – сказала Лайла, растирая мой бок. – Ты даже не

обязан задавать никаких вопросов. Я просто хочу, чтобы ты знал, – откуда я. Я хотела,

чтобы ты знал, что ты не одинок, Кейс.

Нет ни одного чертова шанса, что наши истории будут даже близко похожими,

но было тяжело сопротивляться тому, что она предлагала. Хоть и понимал, что должен

отдалиться, я все еще хотел узнать о ней.

Не задавая ей вопросов, я притянул ее ближе, упиваясь тем, как ее грудь

ощущалась рядом со мной, тем, как ее соски напряглись, хотя я даже не пытался ее

завести.

– Я не всегда жила в бедности, выскребая каждый цент, – сказала она. Я

насторожился, задаваясь вопросом – хочу ли я, на самом деле, услышать это. – Были

только я и мой папа всю мою жизнь. Моей маме была неинтересна роль мамы, что было

прекрасно, потому что я бы предпочла не иметь матери, чем жить с такой, которая

никогда бы не уделила мне и унции внимания. Мой папа дарил мне все внимание, в

котором я нуждалась.

Я чувствовал, как она улыбалась у моей груди, когда говорила о нем. Это было

мило.

– Он был лучшим человеком, которого я когда–либо знала. Он усердно работал,

обеспечивал меня, и приходил на каждое танцевальное выступление, которое у меня

было. Он был идеальным отцом.

– Кажется, так и есть, – ответил я, удивляясь себе, поскольку комок в моем горле

возрастал. Я не понимал, какими близкими отношения с отцом могут быть. Как говорил

мой отец, я был разочарованием. Он, наверное, смеется в своей могиле надо мной прямо

сейчас, наблюдает, как я сражаюсь день за днем в своей жизни. Я знал, что в его глазах, я

был полным ничтожеством, не стоящим воздуха, которым дышал.

Аккуратно отбросив мысли о своем отце, я слушал продолжение истории Лайлы.

– После каждого выступления, он отводил меня поесть мороженное. Мы могли

сидеть на диванчике с видом на реку Миссисипи и обсуждать наш день. Он мог хвалить

меня за мои пируэты и говорить, какой красивой я была.

Я поцеловал ее в макушку.

– Ты говоришь так, как будто его больше нет в твоей жизни.

Она обхватила меня крепче и вздохнула.

– Его нет, – она глубоко вдохнула. – У него был вспыльчивый характер.

– Твою мать, он трогал тебя? – зарычал я, внезапно готовый сорваться.

– Нет! – она практически закричала. – Он никогда не делал со мной ничего

подобного. Я была всей его жизнью, Кейс. Его вспыльчивость никогда не была

направлена на меня. Он сильно любил меня.

Напряжение во мне ослабло. Не думаю, что справился бы, услышав о том, что

она подвергалась насилию со стороны отца.

– Как он умер? – спросил я, ненавидя то, насколько был вовлечен, добиваясь ее

рассказа.

– Мой отец работал на фабрике по производству кускового сахара.

– В Шалметте? – спросил я, имея ввиду расположение завода.

– Угу, он был начальником линии.

Я был впечатлен. Завод был одним из больших и старинных в стране. Он

предоставил необходимые рабочие места в Новом Орлеане.

– Он усердно работал, чтобы добиться того, что имел, – продолжила Лайла. – Он

забил на себя, решив дать мне все, как он думал, чего я хотела, когда, на самом деле, все,

чего я хотела, – это он. Он всегда был моим героем.

– Что произошло? – спросил я, мое сердце раскалывалось из–за Лайлы.

– Когда только получил там работу, он начинал с кучкой своих друзей. Там

были мой отец и еще три парня, которые вместе управляли системой. Они были

неразлучны, а для меня были, как дяди. Когда бы я ни приходила к своему отцу, у них

всегда была маленькая розовая каска для меня.

Блядь, мое сердце.

– Мои занятия танцами становились дороже с каждым годом, а отец настаивал

на том, чтобы заниматься ими, поскольку у меня был талан, и они шли после занятий в

школе, что занимало меня, пока он был на работе. Так как расходы росли, он засучил

рукава и заработал усерднее, испытывая свои пределы, пределы своих друзей.

– Он хотел заработать больше денег. В этом нет ничего плохого, – сказал я.

– Есть, когда у тебя взрывной характер, который не спускает малейшего

нарушения. Я, в действительности, не знаю всех деталей, потому что никто не говорит

мне, но мне кажется, мой отец поспорил с кем–то на работе. Это быстро замяли, но на

спине моего отца осталась цель. Позже тем вечером, когда он шел забирать меня из

танцевальной студии, его убили в переулке, жестоко избив до смерти.

Кто–то забрал жизнь ее отца?

Пот начал выступать на моем теле, а мою грудь защемило.

– Кто–то убил твоего отца? – спросил я, едва способный пропищать слова.

– Поначалу, они думали, что его похитили, поскольку никто не мог найти его. Я

ждала несколько часов в танцевальной студии, когда он придет и заберет меня. Когда

поняла, что он не придет, я пошла к своему преподавателю, которая вызвала копов. Меня