Покаяние. История Кейса Хейвуда (ЛП)

– Как ты можешь так говорить? – недоумевает Джетт. – Он провоцировал тебя и

усугубил все до такой степени, что ты сорвался. Это его чертова вина!

– Хватит! – кричу я. – Я не собираюсь проходить через это снова. Если хочешь,

чтобы я остался, просто прими тот факт, что когда Маршалл Дункан умер, я умер вместе с

ним. Я буду здесь для тебя, Джетт, и помогу с твоим клубом, но я не намерен прятаться за

отговорками, чтобы чувствовать себя лучше. Я убил человека. Я убежал от его мертвого

тела и живу жизнью, которую не заслуживаю. С этого дня, у меня нет никакой жизни. Я не

заслуживаю быть счастливым, и я по–своему удостоверюсь в том, что все останется так,

как есть.

Не позволяя Джетту произнести ни слова, я выхожу из машины, натягиваю

капюшон черной кожаной куртки на голову и направляюсь туда, где ютятся скорбящие.

Подойдя к группе, священник торжественно произносит речь, я держусь в стороне,

чтобы меня не заметили. Я не хочу проблем. Я хочу понести душераздирающее наказание,

глядя в глаза женщине, которую погубил.

– Маршалл был уважаемым бизнесменом, любимым мужем и заботливым отцом.

Он оставил этот мир слишком рано, но мы будем помнить то время, которое провели с

ним, и хранить его в наших сердцах вечно.

Кишки скручивает от слов священника.

Заботливый отец... блядь.

Я смотрю на мокрую траву, наблюдая, как капли дождя капают с моего носа на

землю. Как можно пройти мимо этого? Как можно смотреть на жизнь каждый день, зная,

что отнял дыхание у другого человека? Такое, вообще, возможно?

– Семья положит розу на гроб, пока сестра Маршалла будет играет на гитаре

«Помни меня».

Раздается легкий звук гитары и на него накладывается печальный шум дождя,

стучащего по крышке гроба. Я шагаю в сторону для лучшего обзора и смотрю на гроб, в

ожидании увидеть семью Маршалла.

На мое плечо опускается рука, я оборачиваюсь и вижу Джетта. Он не согласен с

тем, что я делаю, и не одобряет мой выбор, но я знаю, что он поддерживает меня. Он

всегда будет.

– Кейс...

Я качаю головой и отстраняюсь. Он хочет, чтобы я ушел, но я не могу. Мне нужно

увидеть его семью.

Джетт пытается потянуть меня за плечо, но я освобождаюсь и вижу ту, которая

может быть женой Маршалла, она подходит к гробу с розой в руке. Она держит за руку

маленькую девочку со светлыми кудрями торчащими из капюшона.

Мое тело немеет, когда осознание обрушивается на меня. Она будет расти без отца.

Ей не с кем будет станцевать танец отца и дочери. У нее не будет человека, который

проследит за ней, когда она начнет встречаться с парнями, некому будет вести ее по

проходу в день свадьбы.

Я отнял это у нее. Я отнял у нее отца.

Жена кладет цветок на гроб и поворачивается в мою сторону. На мгновение, ее

глаза встречаются с моими, и я вижу дыру в ее сердце, причиной которой стал я. Я вижу

боль, которую причинил, лишение, которому ее подверг.

Это слишком.

Сердце бьется в груди, а дыхание становится прерывистым. Не оборачиваясь к

Джетту, я говорю, – Вытащи меня отсюда.

Его сильная рука хватает меня за плечо, и ведет обратно к машине, не сказав ни

слова. Не о чем говорить. Я животное.

Я никогда себя не прощу.

Глава 11.

Мое настоящее…

– Куда поставить эти ремни? – спрашивает Тутси, отрывая меня от мыслей. Я

перевожу взгляд на самую блондинистую женщину, которую когда–либо встречал. Она

несет аномально большую коробку и вот–вот упадет.

Я бросаюсь на помощь, выхватываю у нее коробку, чтобы она не ударилась о стену.

– Спасибо. – Она одергивает руки. – Ремни тяжелые. – фыркает она и отходит.

Я ставлю коробку на пол перед стойкой общественного центра к остальным

коробкам, зарегистрированным в моей голове. – Ремни?

– Тутси, убедитесь, что Кейс не увидит коробку... – Голди замирает, когда замечает

меня позади Тутси. – Вот дерьмо….

– Да, правильно "дерьмо", – говорю я. – Потрудись объяснить, почему здесь

коробка с… – я наклоняюсь, заглядываю в коробку и перевожу взгляд на Голди. – Почему

коробку с тысячей шелковых ремешков доставили в общественный центр?

Голди подходит и кладет руку мне на лоб. – Перестань беспокоиться, пока у тебя не

случился инсульт. Это просто прощальные подарки.

– Прощальные подарки для чего? – спрашиваю я.

– Ничего, о чем бы тебе стоило беспокоиться, – отвечает Голди, пытаясь поднять

огромную коробку с пола. Джетт называет ее "маленькой" не без основательно.

Вместо того, чтобы помочь ей, я стою и смотрю на ее попытки. Она пытается

ухватить коробку с разных сторон и даже пинает ее ногой, чтобы толкнул по полу, но в

конце концов, просто сдается.

Бросив в меня гневный взгляд, Голди говорит, – Тебя не затруднит помочь?

– Я этим и занимаюсь.

Она топает ногой. – Кейс! Не будь задницей и помоги мне.

– Для чего эти ремни? – цежу я, сквозь стиснутые зубы. – Я отвечаю за центр и

должен обо всем знать. Теперь скажи мне, почему в этой коробке тысяча ремней для

общественного центра.

– Ты так раздражаешь, – скулит она.

– Ну… ? – я жду.

Она сдается, как я и предполагал. – Хорошо. Мы собираемся предложить уроки

танцев на пилоне5, и подумали, что подарочная сумочка для посетителей будет хорошей

идеей.