Покаяние «Иуды»

— Конечно, серьезно, — прервал его Эди, чтобы исключить тему их вчерашней стычки, — я с удовольствием смотрю боксерские бои, а некоторых наших великих мастеров даже лично знаю, к примеру, Конакбаева, Рискиева, Лемешева.

В это время объявили посадку на московский рейс, и Эди, попрощавшись с Андреем, направился к самолету. «В целом нормальный парень, правильно воспринял мою подсказку на «вы», да и рассуждает здраво, может, и с Оксаной у него как-нибудь наладится», — заключил Эди, поднимаясь по трапу на борт ТУ-134.

Глава II

Через пару часов самолет сделал посадку во Внуково и вырулил на стоянку. Эди встретили у трапа и сразу же повезли на Лубянку. По прибытии на место сопроводили в приемную начальника главного управления контрразведки Маликова. Дежурный офицер, изучающе оглядев его с ног до головы, предложил присесть на один из стоящих вдоль стены стульев, указав на них рукой. Но Эди, ощущая затылком тяжелый взгляд недовольного дежурного, прошел к журнальному столику и опустился в обитое блестящей черной кожей кресло, которое мягко вобрало его в себя. Затем, не обращая внимания на продолжающего смотреть в его сторону офицера, взял со столика «Правду» и начал читать передовицу, надеясь на то, что это отвлечет его от предстоящей встречи. Но, обнаружив, что не вникает в текст, вернул ее на прежнее место и стал изучать приемную. Внимание привлекли стоящие в углу массивные напольные часы с гирьками и огромным маятником, который, без устали двигаясь то в одну, то в другую сторону, отсчитывал в ритме «тик-так, тик-так» — секунда за секундой пульс бега времени. Шум, издаваемый его монотонными колебаниями, завораживал, и неискушенному человеку могло показаться, что здесь все замерло в ожидании каких-то чудес. Но Эди знал, что это обманчиво, что размеренность лубянской жизни, которую кто-то мог принять за неторопливость, диктовалась мыслительным процессом, который шел в кабинетах, где обитала контрразведка. Поэтому и отношение к ней верхов было бережливое, а коллег по ремеслу — почтительное. Хотя нет-нет да и встречались в ее коридорах люди, наподобие этого дежурного офицера, который отчего-то решил изображать из себя очень занятого и важного деятеля, что проявлялось в его общении с сотрудниками, приходящими по служебным вопросам в приемную, и в том, как он небрежно отвечал звонившим.

Эди, вынужденно ставший свидетелем этого притворного величия, внутренне негодовал, но неожиданно пришедшее на память изречение Сенеки Старшего о том, что «Золотая узда не сделает клячу рысаком», несколько развеселило его, и он вновь взялся читать газету.

Спустя десять минут в приемной появился начальник отдела контрразведки Ковалев, с которым Эди был знаком по прежним совместным делам. Он быстро огляделся и, увидев почти утонувшего в кресле коллегу, воскликнул:

— Дружище, наконец-то, а то я уже начал было волноваться, когда твой шеф вчера доложил, что тебя не могут найти. Грешным делом подумал, увлекла его какая-нибудь ялтинская зазноба в свои покои и нескоро отыщем. Но, слава богу, все обошлось и ты с нами.

Прежде чем встать навстречу Артему и отреагировать на его слова, Эди успел подумать о том, что хоть какая-то ясность наступила относительно того, с кем ему придется иметь дело. Это его в некотором смысле обрадовало и в то же время напрягло, поскольку знал сложность ковалевского направления работы.

— Привет, вот кому я обязан вызовом в центр. Надеюсь, ненадолго? — произнес Эди, пожимая протянутую ему руку.

— Это от него зависит, — показал Артем пальцем на дверь кабинета начальника. — Но, как я предполагаю, минимум на месяц, а то и навсегда, если придешься по нраву нашим боссам, — добавил он, заговорщически подмигнув. — Но заранее предупреждаю, что ситуация прямо-таки не из простых… Я предлагал сразу назначить тебя на это дело, чтобы не терять время на всякие там отборы, но были мнения посмотреть и других. Посмотрели, проверили и выделили троих. Все хорошие ребята, но наш главный, скорее всего, остановится на твоей кандидатуре, я это почувствовал на сегодняшнем совещании. В таком случае те двое будут дублерами.

Неожиданно на столе в приемной задребезжал телефон. Дежурный офицер заученно быстро схватил трубку и, поднеся ее к уху, выпалил: «Слушаю вас, товарищ генерал». Затем, несколько раз повторив: «есть», «есть», «так точно», — медленно вернул ее на прежнее место и, отчего-то сделав паузу, важно произнес:

— Товарищи, можете заходить, вас ждут.

Войдя в обширный кабинет, они сделали несколько шагов и остановились, после чего Эди в установленной форме доложился о своем прибытии. Артем, уже побывавший здесь с утра, сохранил молчание, отметив для себя, что его начальник удовлетворен докладом и видом Эди.