Покаяние над пропастью

– Ой-ой-ой! Говорю же, отстаньте, вашу мать… – Омерзительный мужской голос матерно выругался.

– Не обращай внимания, Лилия, не вздумай с ним заговорить, продолжай работу, – сказала Назира.

– Продолжай работу, продолжай работу! Тоже мне работничек! – начал дразнить тот же голос. – Торчит тут, машет своим крестом… Кабы не крест, сама ни на что не годишься. Кто ты такая, тоже хорошо знаем… Ай-ай-ай! Хватит жечь, мать вашу… – Мужской голос снова начал грязно ругаться.

По лицу Назиры пробежала тень гнева, но она промолчала. Обе смахнули пот со лба и продолжили работать. Немного погодя, похоже, изгоняемый решил сменить тактику:

– Уф-ф, и я устал, и вы утомились… Девчата, давайте отдохнем чуток! Чайку попейте…

Назира с Лилией переглянулись, снова усмехнулись, но без слов продолжили свое дело.

– Ой-ой-ой! Не люди вы… Ай-ай-ай! Девчата, предлагаю взаимовыгодный договор: я эту бабу оставляю, а вы, когда буду выходить, не сжигаете меня. Договорились?

Назира с Лилией промолчали. На краткий миг наступила тишина.

– Ах, вы, гадалки хреновы, волховки! Против своих пошли, ведьмы?! Никак не уговоришь, мать вашу… – После неудавшейся уловки отвратительный голос снова перешел на грязную ругань.

В этот момент стремительно вертевшаяся цепочка Назиры внезапно запуталась, и крест остановился. Заметившая это Лилия, желая помочь, потянулась к кресту. А Назира вдруг вскинула на нее свирепый взгляд и грубо заорала: – Не прикасайся к кресту!

Лилия ответила ей укоризненным взглядом и продолжила действия.

– Ха-ха-ха! – Мужской голос зловеще расхохотался. – Видишь, чего добивается Лилия?.. Хочет отобрать крест твой! Не хотел говорить, но придется: скоро она отнимет у тебя крест! Ха-ха-ха! Что ты будешь делать без креста своего, сделанного из камешка? Неосвященного, ха-ха-ха!..

Назира не подала виду, но, похоже, эти слова ее сильно задели. – Она побледнела. Лилия поспешила ее успокоить:

– Назира-апай, не будем поддаваться науськиванию шайтана – он лжет: не нужен мне твой крест.

Назира с трудом взяла себя в руки, распутала цепочку и, еще быстрее завертев ею, начала читать христианские молитвы вперемешку с мусульманскими. Лилия тоже, напряженно сощурив глаза, старалась усилить свое воздействие.

– Ой-ой-ой, горю, жарюсь! Ну все, хана мне… Пропадите и вы пропадом, колдуньи! До встречи в аду, волхатки… – Окончательно ослабевший мерзкий голос прервался.

В этот миг бедная женщина открыла глаза. В ее взгляде появилась осмысленность.

– Ох, как пусто стало в животе… Я бредила во сне? – Она напоминала с трудом очнувшегося от тяжелого сна человека.

В дом вошла женщина средних лет с двумя пакетами в руках. Это была родная сестра хозяйки дома. Поставив полиэтиленовые пакеты на стол, она протянула обе руки, как принято в ауле:

– Здравствуй, Назира-апай, мы с таким нетерпением ждали тебя. – Женщина внимательно вгляделась в младшую сестру. – Как ты? Очухалась, наконец, от колдовства Антипа?..

– Нормально… – ответила хозяйка дома, виновато улыбаясь. – А где муж с детьми?

– Скоро вернутся. – Успокоив сестру, женщина повернулась к Назире. – Я соседям так и сказала: если кто и избавит ее от этой напасти, то только Назира-апай. – Она вручила ей пакет. – Назира-апай, спасибо тебе большое за помощь моей сестренке! Вот, принесла тебе гостинцы: гуся, сметану свежую, хлеб свежеиспеченный. Прими, пожалуйста, не обессудь.

Назира взяла гостинцы со скупой улыбкой. Второй пакет женщина протянула Лилии:

– Спасибо и вам, что приехали помочь моей сестре. Что бы без вас делали!

Лилии и Салавату стало неудобно: ведь они приехали сюда не ради платы, а с целью помочь женщине, попавшей в беду. – Не нужно, не стоит… – замотала головой Лилия.

– Берите, пожалуйста! Вы с Назирой-апай спасли мою сестру от безумия. От чистого сердца даю! Не примете – мне тяжело будет на душе… – Она так просила, что Лилия была вынуждена взять гостинцы.

Как только Лилия начала помогать людям, вопрос оплаты услуг стал для нее довольно деликатным предметом. Хотя посетителям её действия казались волшебством, ее работа была нелегкой. После сеансов Лилия чувствовала себя как выжатый лимон и подолгу лежала, набираясь сил. Салават понимал это, и все же сразу поставил условие: «Денег для семьи добываю достаточно. Слава Аллаху, не нуждаемся. А ты ни копейки не бери. Дай бог, чтобы помощь твоя людям стала савабом[15]. Я и сам помогу тебе в работе. Пусть добро, которое мы делаем, вернется сторицей если не нам, то детям нашим». Да, они искренне полагали, что делают людям добро, наивные…

Но наотрез отказываясь от денег, Лилия никак не могла отвергать ризык: хлеб, молоко, масло, мясо, приносимые из аулов с искренней благодарностью. Да и адат[16] не позволял. Все аульчане в пакет с гостинцами обязательно клали и хлеб. Столько хлеба самим было не съесть, и Лилия раздавала излишки соседям.

На выезде из аула Назира снова велела остановиться возле дома Антипа. Посмотрев на Лилию исподлобья, она сухо приказала:

– Доведем дело до конца: сожги дом Антипа!

Лилия повернулась к дому колдуна и прищурилась: – Жгу! Загорелся…