Покахонтас

Возвращаясь после этих посещений, она бежала по лесу впереди своего эскорта, снова чувствуя себя юной девушкой. Она распахивала дверь Варины и звала Джона Ролфа. Иногда он подшучивал над ней, заставляя искать его по всему дому — открывать шкафы с одеждой, заглядывать за двери, искать на конюшне и в подвале. Она полюбила своего мужа и свою жизнь с ним. Это был мягкий, религиозный человек, обладавший внутренней силой, и она привыкла полагаться на него и принимать его опеку.

Ролф получил образование в Кембридже. Когда три года назад он впервые познакомился с Покахонтас, то сразу понял, что она обладает природной способностью к языкам. Теперь он постепенно обучал ее латыни и греческому, которые она постигала с такой настойчивостью, что он опасался за ее зрение. При свечах и свете от камина она проводила за книгами все вечера. Его удивило, что она не особенно интересовалась историей. Когда же он спрашивал ее, почему, она не могла ответить. Он считал, это происходит оттого, что ей еще трудно соотнести прошедшие события с тем, что пока свежо в ее памяти. Кроме того, ее народ не имел традиции изустной или письменной истории.

Покахонтас гордилась своим домом. Ролф выстроил для своей семьи приятное кирпичное строение, и точно такое же было сооружено для Паухэтана в Веровокомоко. Слуги, присланные отцом, содержали дом Покахонтас в идеальной чистоте. Этим ясным утром она созвала их всех, чтобы сообщить, что вечером к ней на ужин прибудет сэр Томас Дейл. Каждые несколько недель он покидал Джеймстаун и объезжал форты и поселки, чтобы убедиться, что установленные им для колонии правила выполняются и производство различной продукции растет. Покахонтас держала двери своего дома открытыми для всех своих друзей и родни, но особенно радовалась визитам Дейла, потому что он часто рассказывал о Лондоне. Она вздохнула, идя по дому.

— Лондон! Не могу поверить, что существует такое место, как Лондон!

Вечером за ужином подавали устриц под соусом из выращенного на английском огороде хрена и помидоров с полей паухэтанов. Затем последовали крабы, как любили паухэтаны, с еще не затвердевшими панцирями, и не слишком поджаристые. Сэр Томас Дейл повернулся к хозяйке дома и сказал:

— Принцесса, у вас лучший стол в колонии, видимо, ваши люди отменные повара.

Покахонтас улыбнулась. Сэр Томас никогда не называл ее леди Ребекка, как некоторые из англичан, не называл он ее и миссис Ролф.

— Я пытаюсь соединить мои родные блюда с тем, чему я научилась у своих друзей в Энрико, — ответила она.

— Ролф, вам повезло, что у вас такая красивая и одаренная жена!

Подали горячее — жареного вальдшнепа с грибами, индейку с устричной подливкой и — редкое угощение — баранину в мятном соусе. Крупный рогатый скот и овцы были новыми жителями колонии, и их не забивали, пока они не становились старыми, чтобы они, пока могли, давали потомство. Сладкий картофель, бамия и морская капуста дополняли мясные блюда.

Сэр Томас снова обратился к Покахонтас.

— Мне тоже хотелось бы заполучить прелестную жену из числа ваших соплеменниц. Теперь, когда мы в мире друг с другом, я узнал, какие паухэтаны веселые, приветливые и достойные люди. Но что самое главное, я вижу, как вы с Ролфом подходите друг другу, как довольны своей жизнью. Но, увы, боюсь, у меня это не выйдет.

Покахонтас и Ролф изумленно переглянулись.

— Вы удивлены, но, разумеется, вы не слышали, что я направил к вашему отцу посланника с просьбой отдать мне в жены вашу сестру Квимку. Но ваш отец отказал мне.

Покахонтас была более чем удивлена, она была потрясена. Она знала, что у Дейла в Англии есть жена и что христиане имеют не больше одного супруга. Неужели англичане начинают перенимать обычай местных вождей? Она что-то пробормотала в ответ и занялась крылышком вальдшнепа, лежавшим у нее на тарелке.

— Ваш отец сказал, что он уже устроил брак Квимки с вождем, живущим в трех днях пути от него. Он добавил, что мы, англичане, уже получили его дочь, которой он дорожит, как своей собственной жизнью. Хотя у него много детей, он никого так не любит, как вас. — И сэр Томас одарил Покахонтас одной из своих редких улыбок.

Дейл откинулся на стуле и положил руки на подлокотники.

— Я получил письмо от Виргинской компании. Теперь они называют себя Компанией Соммерса.

— Ваш друг сэр Эдвин Сэндис приглашает вас обоих в Лондон в качестве гостей Компании Соммерса. Он полагает, что огромный интерес лондонцев к принцессе Покахонтас сослужит неоценимую службу в привлечении в Виргинию новых вкладчиков.

В комнате стояла тишина.

— Разумеется, вам нет нужды плыть раньше весны, пока не пройдут зимние шторма. Сопровождать вас в Англию буду я.

Дейл взял нож и вилку и доел последний кусок баранины, лежавший у него на тарелке.

Покахонтас задрожала от возбуждения. Лондон! И в ту же секунду ощутила толчок в груди. Джон Смит! Она постаралась взять себя в руки. Столкнувшиеся чувства радостного ожидания и страха лишили ее дара речи, но она понимала, что от нее ждут каких-то слов.

— Какая честь, — едва слышно проговорила она.