Показания одноглазой свидетельницы

— Мы ведь и сами этого не знали, — сказал Мейсон. — Вспомни, мы уже кончили опрашивать свидетеля и вышли из конторы, когда ты вдруг вспомнила, что Пол Дрейк рекомендовал тебе этот клуб. Он сказал, что там великолепно кормят и неплохой оркестр.

— Верно, — ответила она. — Решение мы приняли экспромтом, и никто не знал, что мы туда идем.

— За исключением Дрейка, — напомнил Мейсон. — Мы ведь позвонили Полу по дороге и сказали, что свидетель все подтвердил, что завтра утром мы увидимся, а сейчас хотим воспользоваться его рекомендацией и направляемся в ночной клуб.

— Да, я слышала, как ты ему все это говорил.

— Но Пол Дрейк, — продолжал Мейсон, — вряд ли мог сказать кому-нибудь, где мы находимся. Ведь он же детектив, в конце концов. Он умеет держать язык за зубами. Впрочем, может, мы выясним кое-что после разговора с Карлином. И, может быть, окажется, что это дело вполне заурядное и не стоило из-за него поднимать такой шум да еще мчаться куда-то ночью. И все-таки очень похоже, что эта женщина копила деньги на какой-то крайний случай, и, когда этот случай пришел, она взяла их и… Вот и аптека. Ты войдешь? — спросил он.

Делла Стрит уже открывала дверцу машины.

— Только попробуй не взять меня с собой, — сказала она.

Старший продавец готовился закрыть аптеку. Четырем юнцам, которые оживленно болтали за тягучим коктейлем из сиропа и мороженого, учтиво, но твердо напомнили, что пора уходить. Продавщица содовой воды уныло окунала грязные стаканы в горячую воду, а кассирша подсчитывала выручку.

Продавец рецептурного отдела равнодушно выслушал Мейсона.

— Я ее не очень-то запомнил, — сказал он. — Уже после ее ухода нам позвонили в другую кабинку с центральной станции и сказали, что у соседнего автомата не повешена трубка. Я зашел в кабину и повесил трубку на место. Вот и все, что я знаю об этом. Спросите лучше кассиршу.

Мейсон подошел к кассе.

Кассирша смутно помнила ту женщину. Она просила разменять ей четверть доллара. Ей примерно лет тридцать — тридцать пять. Одета в темное пальто с меховым воротником. У нее была коричневая сумка из крокодиловой кожи. Нет, более подробно она не может ее описать. Да, бросила трубку. Как уходила женщина, кассирша не видела. У них столько дел…

— Из какой кабинки она звонила? — спросил Мейсон.

— Из той, что справа, около стенда с журналами.

— Я ее осмотрю, — сказал Мейсон.

Вместе с Деллой Стрит он прошел к кабинке.

— Продавец из рецептурного отдела определенно наблюдает за нами, шеф, — прошептала Делла.

— Возможно, он думает, что я из ФБР, — сказал Мейсон. — По-моему, у нас практически нет шансов узнать, что ее испугало, но все же нужно посмотреть. Раз она убежала так внезапно, то могла что-то оставить платок, кошелек или…

— Здесь на полочке лежит клочок бумаги и несколько монет, — сказала Делла Стрит, заглядывая в дверь через стекло.

Мейсон толкнул дверь. Делла Стрит проскользнула внутрь будки.

— Четыре монеты, сложенные столбиком на кусочке бумаги, — сказала она.

— Что это за бумажка?

— Здесь какой-то телефонный номер, нацарапанный карандашом. Майн девять шестьдесят четыре пятьдесят.

— Позвони, — сказал Мейсон. — Посмотрим, кто ответит.

— Вряд ли кто-нибудь ответит нам в это время ночи, — сказала Делла Стрит, опуская монету. — Алло! Да, да, спасибо… нет, ничего, я по ошибке набрала не тот номер. — Она положила трубку и с улыбкой повернулась к Мейсону. — Это был номер «Золотого гуся»!

— Дьявольщина! Я бы дорого дал, чтобы узнать, как она нас проследила. Что еще написано на этой бумажке?

— Какие-то цифры с другой стороны.

Цифры были записаны в одну строчку: 59-4П-38-3Л-19-2П-10-Л.

Мейсон, нахмурившись, разглядывал бумажку.

В это мгновение к ним быстро подошел продавец рецептурного отдела.

— Что-то нашли? — спросил он.

Мейсон улыбнулся и покачал головой.

— Нет, я просто записал ваш номер, — сказал он и, зевнув, пояснил: Все в порядке. Видите ли, моя двоюродная сестра страдает временной потерей памяти. Но она помнит почему-то мой номер телефона даже тогда, когда забывает и свою фамилию, и мою, и всех наших родственников.

— Понятно, — сказал продавец таким тоном, что ясно было, что он не понял ничего.

Мейсон повел Деллу Стрит к двери.

Мелкий моросящий дождик перешел в холодный ливень. Делла поспешно вскочила в машину.

— Б-р-р-р, замерзла, — сказала она. — В такую погоду на ногах должно быть что-то поплотнее, чем прозрачный нейлон. Что ты думаешь насчет этой бумажки с цифрами?

— Цифры, — сказал Мейсон, извлекая из кармана клочок бумаги, — это комбинация сейфа. Четыре раза вправо до пятидесяти девяти, три раза влево до тридцати восьми, два раза вправо до девятнадцати, потом влево и остановиться на десяти.

— Продавец все вертится около двери, — сказала Делла. — Я думаю, он хочет записать номер нашей машины.

Мейсон нажал на педаль. Машина тронулась, и дворники монотонно задвигались, сгоняя с ветрового стекла ручейки воды.

— Как ты распорядишься, шеф, — спросила Делла, — в какую графу я должна занести эти пятьсот семьдесят долларов?