Показания Шерон Стоун

Мы плыли с Чепелем два дня и две ночи, а к вечеру третьего дня увидели окно Вики. Мы остановились у окна, мы покачивались в нашей лодочке и смотрели как Вика листает альбом с фотографиями: вот они с Чепелем на лыжной базе, вот на катамаране и т. п.

– Жалею ли я о том, что она убила меня… – произнес Чепель, усмехнувшись. – Своего маленького сексуального зверька… Да, я хотел быть этим зверьком… с оттопыренными ушами, хотя уши у меня все-таки нормальные, это и Вика скажет.

Вика внимательно разглядывает фото, на котором крупно лицо Чепеля.

– У него совсем не оттопыренные уши. – подтверждает Вика. – Совсем.

И мы трогаем нашу лодочку и уплываем дальше, покачиваясь в лазури…

По пути мы замечаем дом Темика. Я трогаю дом магическим веслом и он становится лазурный, легко воспаряет к небу и растворяется в его кучевых долинах, как будто его и не было.

– А где же хозяин? – спрашивает удивленный Чепель.

– Его уже нет, – отвечаю я. – Чудеса реинкарнации.

В самом деле, тем вечером Темик пребывает в лесной глубинкой под Брянском. Такова воля Зубка – не любит Петр Иванович оставлять следов, так и объяснил он проверенным ребятам: Илье и Руслану.

Собственно в эту минуту Темик отдыхает в багажнике. Багажник открыт. Рядом топчутся двое крепких парней.

Первый довольно сиротливо оглядывается:

– Шумел сурово брянский лес… Сколько тут товарищей зарыто было в войну, а, Рустик?

Рустик все нервничает и нервничает:

– Илюх, вот не нравится мне, что ты всю дорогу не в кассу начинаешь трындеть. Давай потом – сядем, выпьем по-человечески. Бери лопату!

Роют. Вскоре яма готова.

– Не мелко? – спрашивает Илья.

Рустик по-прежнему дергается:

– Может и мелко… Это я на тот случай, как бы обратно не пришлось выкапывать… Притащат сюда как-нибудь тебя и меня для реконструкции событий.

– И что – рыть заставят? У них людей, что ли, нет?

– Что ли есть. Но заставят.

– Ты брось. Его к тому времени Михайло Иваныч съест. Разроет и съест.

– Одна надежда на Михайло Иваныча.

Вытаскивают большой завязанный мешок, хруст, – мешок слегка надорвался, зацепившись обо что-то в багажнике. Вываливают мешок в яму. В дыру просунулась развороченная до неузнаваемости выстрелами голова Темика.

Илья кивает на голову:

– Рустик, слышь… Темик в последний раз решил воздуху глотнуть.

– Да пусть глотнет.

Вглядывается:

– Ну и красавец, бля… В натуре, Анджелина Джоли…

– Мож Трегубовой его надо было показать… Мариночка, нет мол, краше жениха, чем Тема. Поздравляем с удачным выбором.

Закапывают. Машина трогается.

В ресторане, где ужинают убийцы, довольно оживленно. Рустика дожевал кусман шашлыка, откинулся на спинку стула.

– Ну, чего, Илюха, правильные мысли я говорю? Пора у старика брать кассу?

– Да я сам об этом давно думаю. Зачем старому деньги? Деньги молодым нужны.

– А потом чего – в Бельгию?

– Лучше в Канаду. Тебе не жалко Иваныча? Хороший был дедок. Не жадный.

– Хороший, не спорю. Но он свое уже пожил. Мы-то вряд ли столько счастья хлебнем.

– Это точно. Помрет счастливым.

Общак, который держал Зубок в гараже (ну и оружие, понятно, водилось там), парни решили взять назавтра в полдень.

У них это неплохо получилось.

Если кого-то интересуют детали, то они могут проследовать в ремонтную яму. В ней – боковая дверь. Она приоткрыта. По узкому проходу можно попасть в довольно просторное помещение – что-то типа бункера, индивидуального бомбоубежища. Стол, стулья. Довольно много оружия, боеприпасов. В глубине комнаты – небольшой сейф.

Он открыт, наполовину распотрошен. Перед сейфом – труп Рустика со спины. В шее – нож, который острием вышел через горло. Второй труп (это Илья) сидит на стуле лицом к нам. Нож – глубоко в правом глазу.

Ничего не скажешь, мастерская рука у ветерана. В ногах Ильи валяется пистолет, которым несмышленый бычок все-таки сумел прострелить ногу старика.

Тем временем, район гаражей давно окружен группой захвата. В салоне одного из автомобилей – человек в штатском, руководитель группы. На заднем сиденье какой-то невзрачный мужчина в очках. Рядом – крепкий оперативник, их связывают наручники.

В штатском уточняет:

– Коренев, так вы утверждаете, что минировали все – и вход, и резервный выход? В каком году это было кстати?

– Там точно все заминировано вкруговую. Я думаю, туда не соваться лучше. Всех разнесет к чертовой матери.

– Старик, способен это сделать?

– Ему нечего терять. У него с мозгами что-то не в порядке в последний год.

Баба Сима и Мишаня – у другой машины. С ними еще один в штатском, полненький, в руках – мегафон.

– Петр Иванович, одумайтесь, – летит его голос. – Вы должны выйти на поверхность. Без оружия. Вас ждут родные.

Он подносит мегафон к губам Мишани.

Мишаня плачет:

– Дедушка, выйди, пожалуйста… Мы с тобой в войнушку поиграем, дедушка…

Слышит ли Петр Иванович внука?

Старик сильно хромая (за ним – кровавый след) тащится к сейфу, торопливо выбрасывает деньги.

«Эх, Илюшка… Ну и зачем вы дедушку-то хотели объегорить… Я это не люблю. Я порядок люблю. Да меня сам маршал Жуков однажды награждал. Спросил: чем можете объяснить, что нож метаете так мастерски? Говорят, в бутылку можете попасть с пятидесяти метров…»