Покажи мне Бостонское небо

Мальчик не задумываясь ответил:
– У меня не было на это времени, мисс Лоутон.
– Значит, тебе трудно будет меня понять. Но я постараюсь объяснить. Порой люди, которых ты никогда не знал или успел забыть, врываются в твою жизнь настолько стремительно, что ты не успеваешь отреагировать на это должным образом. Кем бы они ни были. Главное – они делают это своевременно. Да, ты не понимаешь, что происходит, тебя захватывает этот ураган событий, о которых ты и подумать не мог какими-то днями ранее. Но все то уныние и однообразие, которым полнилось существование, в одночасье разбивается о чьи-то планы, замыслы. Я с ужасом вспоминаю то, через что мне пришлось пройти некоторое время назад. Смерть матери, – Аннет разглядела печальную ухмылку на лице Лали, – рука мужа в послании, подвал, в котором я собственными руками отобрала жизнь у невиновного человека. Наверное, я теперь понимаю, о чем говорил Эван, когда утверждал, что мы – зеркала. Что у нас одна природа. Ведь какое бы горе не пронизывало мое бытие, я начинаю ощущать себя свободной, все еще забитой и запуганной, но уже лишенной клетки, в которой сидела когда-то. И у происходящего есть всего один виновник. Эйс. Во мне смешиваются десятки эмоций, в отношении этого человека. Ненависть и уважение. Страх и обожание. Восхищение.
– Простите, что перебиваю, мисс Лоутон, но у меня тоже есть причины испытывать подобные эмоции в отношении учителя.
– Я знаю. Но у нас с Эваном есть нечто такое, чего нет ни у кого. История. Он медленно, методично воссоздал в моей голове все, что со временем просто утонуло бы в архиве воспоминаний. Заставил почувствовать прошлое, понимаешь? Он смог вычленить самое нужное и привязать это к настоящему. И не забывай, я все же женщина, Эулалио.
– Понимаю.
– Существует некая тяга. Мне хочется быть рядом с этим человеком. И знаешь, когда ненавидишь человека, тебе кажется, что он неуязвим. Но когда я увидела гримасу отчаяния на лице Эвана, во мне что-то перевернулось. Я больше никогда не смогу посмотреть на него, как на жизненепроницаемый камень. И эта усердно скрываемая человечность, запертая за всеми его отвратительными поступками… – Аннет задумалась, – она располагает к себе. Когда ты очень хочешь пить, и вдруг у тебя появляется возможность – вода кажется вкуснее, чем обычно. Так и здесь. То, что является нормальным для одного человека, является колоссальным достоинством другого.
– Кажется, я понимаю, о чем вы говорите.
– И еще одно: Эван знает обо мне все, Лали. Но он по-прежнему рядом.