Покажи мне Бостонское небо

Девушка посмотрела в глаза Эвана, уставшие, но по-прежнему источавшие неподдельную уверенность в собственном превосходстве.
– Договорились. Мне тоже есть, что поведать тебе. Джимми оказался не самым надежным хранителем информации.
– Замечательно, Аннет.

Они устроились на широкой двуспальной кровати. Аннет повернулась на бок и наткнулась на пристальный взгляд Эйса.
– Почему ты не спишь?
– Жду, пока заснете вы, моя дорогая.

Аннет с трудом улыбнулась и сама не заметила, как погрузилась в объятия Морфея. Это был тяжелый день.

– Я не могу!

– Что с тобой, Эван?
Я стоял рядом с телескопом и пытался унять гнев. Странное ощущение: агрессия подавляет любые потуги сознания, приказывающего взять себя в руки, а кровь течет в венах настолько спокойно и размеренно, что все кажется сном.
Сосредоточение несовместимых явлений в одной точке. Точке невозврата.
Та ночь выдалась чудовищно ясной. Небесное вайдовое полотно зажгло мириады звезд, к которым так стремился профессор, которыми он жил, дышал и грезил.
01010000 01100001 01110010 01100100 01101111 01101110 00100000 01101101 01100101 00100000
– Скажи мне, Эван. Что с тобой произошло?
Но как я могу рассказать этому человеку свою историю? Невозможность не оставляет никакого выхода по своей сути. Чтобы спровоцировать бездействие, нужно сломать свою сущность. Чтобы завершить начатое – лишь махнуть рукой.
Лишить себя всего – не выход. Но мигрень…
Я помню каждое слово, произнесенное профессором. Каждое размышление, оставившее неизгладимое впечатление в моей голове. В каждом умозаключении – простая подпись Персиваля Коллинса, сумевшего вложить в кажущееся обывательское мнение монументальную философию. Его слова сочились истиной, ты слушал и верил в то, что говорит этот мужчина.
Слушал и верил.
01110000 01110010 01101111 01100110 01100101 01110011 01110011 01101111 01110010
Картина приобретает оттенки сепии, после чего все вспыхивает красным.
Мигрень.

Эвана разбудила страшная боль в области затылка.
Странный сон отпустил его мысли, уступив место одиозным выводам.
Вид из окна намекал, что рассвет, пропущенный через фильтр вечных туч, накрывших мир, только собирается привнести толику ясности в грядущие странствия.
Быстро приняв душ, Эйс надел брюки, рубашку и пальто, взял те самые аудиокассеты с пометками «прослушка-37», «прослушка-42» и покинул номер.
В первую очередь он направился к администратору мотеля, черной женщине лет тридцати пяти, любезно обслужившей их с Аннет вечером.
– Доброе утро, миссис Клотиер.