Покажи мне рассвет

Выпроводив его, я заперлась, и, несколько раз проверив надежность замка, стянула с себя одежду, пропитанную запахом страха, побега. Нужно узнать, когда мы пойдем в прачечную. Запахи сильно влияли на меня, под их воздействием я вспоминала то, что уже ушло, поэтому мне необходимо было как можно быстрее вымыться. У меня не было геля для душа или шампуня, поэтому я взяла мыло, что лежало на полке. Мыло было грубым, оно предназначалось для ручной стирки, отлично. То, что надо. Я с наслаждением несколько раз вымыла волосы и тело, после чего завернувшись в мягкое полотенце, пахнущее тем же дезодорантом Тэда и достала из чемодана одежду. Чёрное платье стрэтч немного помялось в дороге, но его складки разгладились, как только я его надела. Я высушила волосы феном и сделала лёгкий smoky eyes. Чёрные сандалии с плетёными ремешками и клатч с отделкой под бронзовую кожу завершили мой образ. «Слишком много чёрного. Будто ты в трауре», - Сказала бы моя мама. «Слишком много открытого тела, - Ответила бы я сейчас. – Слишком много провокации для мужской похоти». Но я-то понимала, что мои страхи – результат психологической травмы. То, чему я запретила выплескиваться по эту сторону океана. Я буду одеваться так, как и другие девушки: в мини, в топы, в шорты, пока не пойму, что разрывающая душу боль от того, что со мной приключилось зависела не от моего стиля, а от сговора моей матери и ее любимца.

Тэд застыл с банкой пива в руках, когда я вышла из комнаты и объявила, что я готова.

- Мы идём? - Повторила я, задрожав от пристального внимания, вмиг вспомнив, что я в квартире наедине с мужчиной.

Он мгновенно поставил банку пива на гору книг, служившую столиком, и подхватил ключи от машины.

Сотни автомобилей перед нами и после нас, куда хватало взгляда, толпы людей, двигающихся в самых разнообразных направлениях, желтые такси, искусно лавирующие в потоке и с визгом тормозящие, когда загорается пешеходный переход. Жизнь здесь била ключом. Казалось, времени на этом острове не хватало даже на ланч. Многие ели прямо на ходу, искусно удерживая картонный стаканчик кофе, сэндвич или салат в пластиковой упаковке. И в отличие от меня, они не вздрагивали, их сердце не замирало от рева сирен полицейских или пожарных машин, которые проносились по освобождённой полосе.

- Ух ты... – Замерла я, увидев, как из ливневой решетки вырываются клубы пара, обволакивая прохожих. Работники готовили к установке оранжево-белую пластиковую трубу, чтобы пар не мешал пешеходам.

- Ты привыкнешь, - Сказал Тэд. - Этот хаос тоже раздражал меня, не смотря на то, что я бывалый гуляка. А когда я и думать об этом забыл, он больше не появлялся. Таков Нью-Йорк. Он учит жить по своим правилам.

Несколько симпатичных светловолосых мальчишек в форме с нашитыми эмблемами школы, прогуливали занятия, смеясь и переговариваясь посреди клоаки, шума острова и выхлопных газов, что засмотревшись на них, я тоже почувствовала себя счастливой. Блестел указатель «BROADWAY». Голубое стекло уходило ввысь, чертя шпилем небо. Небоскреб в ультрасовременном стиле искрился на солнце.

- Ваууу, - Выдохнула я в восхищении. – Кажется, мы его уже видели, когда въехали на остров. Никогда не видела ничего более...

- Этот небоскреб виден почти из каждой части нижнего и среднего Манхеттена. Уверен, когда-нибудь его сделают символом острова.

Похоже, мой восторженный вид привлёк двух афроамериканцев, которые показывали мне жест «класс» из соседней машины. Я улыбнулась и подняла два пальца. Это не понравилось Тэду, и он свернул в первый освободившийся поток.

- Не дождусь, когда начну работать. Здесь так круто! Только вот воздух очень загазован.

- Воздух здесь совершенно нереален. Ты можешь вдохнуть амбиции сотен тысяч людей, их счастье и сбытчи мечт, а можешь вдохнуть неудачи и нереализованные желания.

Ресторан располагался на 1 этаже 60-этажной башни. Как я и предполагала, в здесь действовал дресс-код, и что порадовало меня - я была в платье. А Тед в узких темных джинсах и футболке поло. Интерьер был выполнен в контрастных тонах. Паркет темного дерева изящно сочетался с чёрными квадратными железными столиками, покрытыми тонкими, полупрозрачными льняными скатертями. Стулья из темного дерева со светлыми подушками из холщовой ткани подчеркивали Нью-Йоркский шик. На каждом столике стояла маленькая круглая лампа из белого матового стекла и ваза со свежими лилиями. А у противоположной входу стены находилась длинная барная стойка глубокого чёрного цвета. Контингент ресторана составляла в основном деловая публика. Но несколько людей были одеты, как и мы. Я выбрала средиземноморский салат из овощей и греческий йогурт. Тэд заказал стейк средней прожарки. Из напитков клюквенный морс, что вызвало у Тэда протест.

- Ни алкоголя, ни мяса. Ты не можешь так мало есть. Как ты существуешь при таком минимализме в пище?

- Но я не хочу есть, - Пожала я плечами. – Я чувствую, что если съем чуть больше, мне будет дурно.

- Давай познакомимся поближе. Нам же все-таки жить вместе.