Покажи мне смерть (СИ)

Я проревел всю ночь, лежа в кровати, где мы так любили друг друга. Периодически я проваливался в сон, который возвращал меня в самую прекрасную ночь в моей жизни.

Меня зовут Нил Айви, и я не смог себя убить.

***

Это было сложно, почти невозможно, но я спас его душу. Стоя на краю пропасти рядом с тем парнем, я видел свое отражение. Я узнал в нем свои чувства, которые уже так давно мною забыты. Те чувства, которые подтолкнули меня лишить себя жизни. Он красив, он безупречен. Светлые волосы, которые немного взлохмачены, и карие глаза, которые застилает пелена слез. Губы дрожали, он решался на смерть. Но я не мог дать ему это сделать. Я не позволю ему так с собой поступить. Это великолепное творение, сотканное из жизни, любви и эмоций, просто обязано жить. Я кричал, но он не слышал, я молил его отступиться, но он оказался решительным и непоколебимым. Я еле сдерживал себя, чтобы не коснуться его, ведь физический контакт запрещен, я мог только проникнуть в его мысли и умолять жить. Но как донести одержимому самоубийце, что смерть только удвоит страдания, и это будет длиться вечно? Я всеми силами пытался переубедить его. И у меня получилось. Он будет жить, а боль скоро остынет и больше не будет так беспощадно терзать его сердце.

Как больно осознавать, что в свое время я так и не прислушался к голосу в голове, ведь, возможно, и меня кто-то так же умолял остановиться.

========== Часть 4 ==========

«И решил он проблемы - на шею верёвку,

Рука ведь не дрогнула - завязал узел ловко,

Громче музыку сделал, веселее чтоб стало,

Хотя сердце боялось, но душа жить устала…»

Я не бесплотный дух, у меня есть тело. Но оно навсегда останется мертвым, таким, каким нашли его во время моей кончины. Из моих запястий постоянно течет кровь, у меня вечно кружится голова, рвотные позывы не отпускают. Я будто навсегда остался в предсмертной агонии. Я спрашиваю себя - зачем я это сделал? Но не нахожу ответа. Мне иногда кажется, что я никогда не жил, а только биологически существовал. Ведь то, что со мной происходило до самоубийства, я никак не могу назвать «жизнью». Зачем я вообще когда-то родился? Для чего? Мне было бы намного проще не существовать вообще. Я почти не помню своей жизни до смерти, это место высасывает воспоминания и наполняет сознание болью. Физической болью. Именно тут, в этом застывшем месте, мы начинаем осознавать, что нет ничего страшнее холодного оружия и петли самоубийцы. Именно тут мы начинаем чувствовать смерть как никогда. Здесь мы понимаем, что нет ничего больнее порезанных вен или простреленных мозгов. Все уже давно забыли, что такое чувства, эмоции - таких слов здесь не произносят. И какой дурак придумал, что моральные переживания страшнее физических мук? Наверняка, он где-то страдает неподалеку и кается в своих словах.

- Самоубийцы фанатичнее всех любят жизнь, ведь только мы любим ее до смерти.

Я обернулся и увидел молодого парня, ему наверняка и двадцати лет не было, когда он умер. Он стоял, подпирая спиной высохшее дерево. Он был не похож на остальных существ из этого сада. На его теле я не увидел увечий, он казался живее всех остальных, в его глазах даже можно было разглядеть маленькие точечки зрачков.

Будто прочитав мои мысли, он отдернул воротник своей рубахи, и я смог увидеть тонкую кровавую полоску вокруг его шеи.

- Ужасно душно, никакого воздуха, – проговорил незнакомец, и уголки его губ поползли вверх.

Я был удивлен, тут редко разговаривают друг с другом, здесь нет друзей, и все наедине с бедой.

- Ты не можешь дышать теперь? – спросил я.

- Уже более вечности, – он снова улыбнулся и качнул рукой висевшую петлю на дереве. – Убийственная тоска.

- Кто ты? – Я смотрел на него и не верил самому себе. Я более пятидесяти лет ни с кем не разговаривал, если не считать мысленные диалоги.

- Скоро узнаешь, – в момент его улыбка сползла с лица. Он подошел ближе. – Я не помню своего имени, я больше не считаю время, я давно смирился. Я здесь уже больше десяти веков. Называй меня Рэйн. Дождь – это все, что я помню в тот вечер. – Он спрятал свой взгляд, но я заметил, как ему неприятно. Я впервые вижу человека в этом мире, который стеснялся бы своей боли.

- Я тоже мало что чувствую из той прошлой жизни, но я помню, что недостойно ее прожил…

- Я знаю тебя, Анкэль, очень хорошо знаю, – резко оборвал меня Рэйн.

- Но… как? – Откуда он знает мое имя? В этом мире я никому его не называл.

- Приятно, когда тебя называют по имени, правда? – Он будто игнорировал мое удивление. – Тебя тут никто не называл по имени, скучал ведь? - Он не собирался мне ничего объяснять, он просто говорил как есть. – Запомни, Анкэль, никогда не забывай свое имя. Это единственная ниточка, которая будет связывать тебя с миром живых.

- Я не забывал его. Но как ты узнал? – Мне было странно, что он знает мое имя и не помнит при этом своего.