Покажись мне, детка (СИ)

Быстро нажав на помпу, он отключил давление. Убрав девайс, Джейк, наконец, оценил результат работы устройства.

Ее клитор и половые губки раздулись, став в три раза больше обычного.

— Какая хорошенькая.

Когда он провел пальцем по ее красиво набухшей плоти, она резко втянула воздух. Да, она стала гораздо более чувствительной. А ее половые губы уже блестели от возбуждения.

Проклятье, он хотел её, но в первую очередь он желал обладать ею полностью, не только телом. И сначала ему нужны ответы. Подойдя к изголовью, он вытащил кляп из её рта. На кляпе, в виде мини-фаллоимитатора, появились милые следы от зубов. Вытерев ей губы, он сдвинул очки ей на лоб.

— Ты выглядишь немного ошеломлённой, дорогая, — произнес он. — Как твоё имя?

Она сглотнула и прошептала:

— Рейни.

Еще до разговора с Зетом Джейк задумался о пробелах в своих знаниях о ней. Отец, а затем и мать бросили ее. Она оказалась в приёмной семье. Но… сбежала и, судя по всему, жила с наркоторговцем в свои шестнадцать лет. А мисс Лили приютила её в семнадцать. Где бы Вы ни были, мисс Лили, спасибо Вам за заботу.

— Милая Рейни. Такая хорошая девочка, — шепча низким голосом, Джейк приласкал свою сабу, потому что, чёрт возьми, она принадлежала ему. Он очень медленно провел по ее коже, не покрытой воском, чтобы успокоить. — Воск великолепно смотрится на тебе, детка.

Она расслабилась под его руками, и её взгляд потерял фокус.

Тем же тихим голосом он спросил:

— Почему ты сбежала из приемной семьи?

Мысли Рейни, казалось, застряли где-то в другом месте. Но когда суть вопроса дошла до неё, вокруг словно сгустилась темнота, как дождевая туча, загораживающая солнце. Приёмная семья.

— Мистер Эванс пытался… — ее губы с трудом выговаривали слова. — Порвал моё платье. — Её позаимствованную одежду, в которой она была почти такой же красивой, как и популярные старшеклассницы в ее школе. — Мой красивый наряд для вечеринки у Дженнифер.

— Дженнифер? На вечеринке Дженнифер в честь ее шестнадцатилетия? — произнёс хриплый голос.

— Меня пригласили. — Быть приглашенной в дом Дженнифер было… за гранью крутизны. Их дом был сверкающе чистым и роскошно красивым. Там даже пахло по-другому — какими-то цветами и выпечкой. Она опоздала и услышала звуки веселящихся людей, когда входила. «Проходите через гостиную на задний двор, мисс». Только на полпути она заглянула в дверь игровой комнаты и увидела…

Она просто замерла на месте.

— Я смотрела на него… — Окружённый друзьями, парень — нет, мужчина — излучал силу. Спутанные каштановые волосы, завораживающие зелёные глаза. Она никогда не видела настолько красивого мужчину. Одновременно приличного и сильного.

— Смотрела на кого, детка?

— Джейк… брат. — И тут за ее спиной раздался смех. Ужасный. Жестокий. Она вздрогнула от этого звука.

«Эй, толстуха, на кого ты там пялишься», — Иисус, она уставилась на Джейка. — «Как будто ты когда-нибудь сможешь его заполучить», — она вздрогнула.

— Скажи мне, детка. Что случилось?

— Я — уродина. Отброс.

В его голосе прозвучала сердитая нотка: — Кто это сказал?

— Джен… друзья, — она попыталась пошевелить ногами, но ремни удерживали ее на месте. — Я убежала, — слезы наполнили ее глаза, вырвался резкий всхлип. Беги, беги домой.

— Иисус, вот оно, — ладонь в успокаивающем жесте легла на ее ноги. — Ты убежала домой, — прорычал голос. — Из моего дома, и этот ублюдок напал на тебя.

Она попыталась кивнуть.

— Он сказал, что я это заслужила. Сама напросилась.

— Он солгал, — от резкого голоса Дома у нее в голове начало проясняться. Что она ему сказала? Отброс. Она назвала себя отбросом. О, Боже. Её глаза наполнились слезами, и она крепко зажмурилась. Пусть мир исчезнет. Пожалуйста, Господи.

Вместо дальнейших расспросов он поцеловал ее.

— Я люблю твои губы, сладенькая, — он поцеловал её снова, настолько нежно, что она разразилась новым потоком слез из-под сомкнутых век.

— Прости, что заставил тебя плакать. — Еще один поцелуй. — Но ты продолжишь рассказ о том, что ещё тебя беспокоит.

Она закрыла рот… и он усмехнулся.

— Расскажешь. Потому что я довёл тебя до той черты, за которой легче говорить, чем страдать, — он снова опустил очки ей на глаза, обрывая ее связь с внешним миром.

Её кожу покалывало под остывающим воском, а возбуждение исчезло, хотя опухшая киска все еще пульсировала. Когда она открыла глаза, Джейк казался всего лишь огромной расплывчатой фигурой сквозь темное стекло. Просто силуэт в темноте.

— Не волнуйся, детка. Я позабочусь о тебе, — бархатистый тембр голоса Джейка привлек ее внимание, удерживая ее в своей воле.

Она вздохнула, успокаиваясь.

— Время для кое-чего нового. Откройся, — твёрдыми руками он слегка развел её ягодицы.

Ягодицы. Подождите.

— Ох, — она сжала мышцы, препятствуя вторжению.