Покер для даймонов. Тетралогия

На правителя смотреть невозможно. Его лицо, искаженное горем, кричало о том, что для него значила прекрасная драконица, заставляя остальных опускать глаза.

– Валиэль. – Младший принц приподнял голову. Он был не менее бледным, чем его отец. И… растерянным. Похоже, все, кто присутствовал сейчас в покоях Ксандриэля, в ответ на мои слова про себя назвали одно и то же имя. Имя предателя. – Прикажи немедленно собрать Большой Совет. Я проведу его отречение и… – Их взгляды пылают, вызывая внутреннюю дрожь. – Моим наследником я объявлю тебя.

– Ты не торопишься? – Его глаза режут по живому, когда он смотрит на меня. Но я выдерживаю этот взгляд. Твердо. – Пока это лишь догадки.

– Лера, если это правда… – Олейор, так же как и я, до этого предпочел не произносить имя старшего принца вслух. – Ему будет очень легко стать правителем светлых эльфов. – И он склоняет голову. Так привычно… но сейчас это почему-то ранит.

И я сжимаю кулаки, пытаясь сдержать рвущийся из груди крик, в котором смешивается все. Страх – то, что мне предстояло сделать, казалось безумством. Боль – я не могла поверить, что Тамриэль, Тамри, оказался тем самым демоном Хаоса, с которым я встретилась в комнате Альены. Отчаяние – я отдавала ему себя, а он… Как только закончилась игра, в его взгляде появилось сомнение.

Но мне вновь удалось откинуть все эти мысли и вернуться к тому, что сейчас является самым важным.

– Если это правда… – говорю я, покачивая головой в такт словам. В ответ на непоколебимую уверенность в виновности Тамриэля. Несмотря на то что сама в этом почти уверена. – …Что ему мешает вслед за отцом уничтожить и младшего брата. Или вы думаете, после того как он начнет убивать, что-то его остановит?

– Все так, Лера. – Я не услышала, как отворилась дверь и на пороге гостиной появился Аль’Аир. С таким же встревоженным выражением лица, как и у остальных. Быстро же он. Мага за ним послали, казалось, совсем недавно. Да только за это время уже столько могло произойти. – Но тот, кто признан наследником, наравне с правителем имеет доступ к некоторым весьма опасным артефактам.

Я смущенно опускаю голову. Такие подробности мне были неизвестны.

Но рядом со мной уже стоит Валь и, нежно обняв меня за плечи, тихо в самое ухо шепчет: «Спасибо».

Да Олейор чуть заметно улыбается. То ли поддерживая, то ли… Разбираться в этом некогда. Да и не хочется. Перед глазами продолжает стоять то мгновение. Я и он. И гамма чувств, сменяющих друг друга на его лице.

– Все ритуалы подчинения начинают на растущей луне. Сейчас она вошла в последнюю четверть. – Князь кивнул в сторону двери, ведущей в кабинет, словно предлагая переместиться туда, и достал из-за расстегнутого колета свернутый в трубочку свиток.

Ксандриэль, у которого после этих слов взгляд становится чуть более осмысленным, кивает, соглашаясь, и первым делает шаг в том направлении. Все остальные направляются за ним. Лишь Валиэль чуть отстает, чтобы выглянуть в коридор и дать распоряжение охране, среди которой недавно прибывшие воины-дроу составляют уже большинство.

Если бы я не знала, что здесь происходит, посчитала бы захватом власти.

Комната, в которую мы вошли, отличается особой изысканностью. Мебели совсем немного. Но каждая вещь сама по себе заставляет любоваться мягкостью линий, гармоничностью цветов, фактурой дерева. Все идеально сочетается, и глаз отдыхает, скользя по окружающей обстановке.

Но… не сейчас.

Несмотря на то что хватает места, чтобы расположиться всем, никто не торопится присаживаться. Похоже, ожидая, пока Аль’Аир развернет свиток, который держит в руках. Что он и делает.

Свитков на самом деле оказывается два, свернутые один в один. Первый небольшой, что-то вроде карты. Едва он касается поверхности стола, начинает увеличиваться в размерах. Вытягиваясь в разные стороны, подстраиваясь под размеры столешницы, плотно натягивается, как только достигает ее краев.

Второй так и остается размером с обычный лист, с неровными краями, словно небрежно вырванный из старой книги, такой же пожелтевший и сморщенный.

– Если бы к ним в руки попала Альена, шансов у нас не было бы: сила крови драконьего детеныша такова, что первый же ритуал стал бы единственным. Но принцесса дважды ускользнула из их рук, и им пришлось действовать по-другому. И теперь они будут использовать другой вариант обряда. Первые семь дней кровь дракона используется только для создания оков и точек контроля. По одной капле на каждый объект. Так что Тиасаль в течение двух недель ничего не грозит. – Он поднимает взгляд на Ксандриэля, потом переводит его на меня, связывая нас словно нитью. – С каждым последующим днем вероятность освободить великого мага будет уменьшаться, а риск для драконицы расти. На четырнадцатый день дракон умрет. А твой прадед, Лера, станет полной марионеткой в руках того, кто будет проводить действие.