Похищая жизни

— Очень на это надеюсь, — прозвучал лаконичный ответ.

Из всех церквей города Брин почему-то выбрала собор святого Элиаса, серая громада которого возвышалась на одной из главных площадей Миствиля. Здесь всегда толклась куча народу. Хотя в данном случае нам это было только на руку. Не придется изощряться, чтобы затеряться в толпе и избавиться от бдительного ока полицейских. Внутри было темно, и наши шаги эхом отдавались под расписными сводами храма. Молодой дьякон в светлом балахоне только начал зажигать свечи в вычурных канделябрах. Язычки пламени, словно множество светлячков, старательно освещали старинные фрески, изумительной красоты скульптуры и задрапированные темным бархатом деревянные исповедальни. В церкви витал сладковатый запах благовоний.

Дождавшись, когда дьякон отвернется к очередному бронзовому светильнику, я, встав на скамью, прицелилась и забросила на хоры маленький темный шарик размером с горошину. Тот подкатился к самому подножию органа. Уистлер взглядом спросил, чем это я занимаюсь.

— Отвлекающий маневр. — Подхватив Наблюдателя под руку, повела по главному нефу обратно.

Когда двери распахнулись, навстречу нам хлынула толпа.

— Спрячься вон за теми колоннами, — указала я на дальний придел возле самого входа в собор, частично загороженный мраморным надгробием какого-то там монарха.

Уистлер затерялся в гуще людей. Я заняла место с краю, там, где обычно слушала мессу мисс Кун, и, опустив на лицо густую вуаль, принялась исподлобья следить за прихожанами, выискивая среди них миниатюрную блондинку в сопровождении двух верных пажей-полисменов.

Кажется, сегодня удача благоволила моему напарнику. Дриада одной из последних вошла в храм и скромно примостилась в последнем ряду рядом со мной. Констебли заняли места неподалеку. Я окинула девицу с головы до ног хмурым взглядом. Красива, бесспорно. Как и все нимфы. Внутри появилась червоточинка, очень похожая на ревность.

Вскоре по храму поползло заунывное пение. Я легонько дотронулась до руки девушки, прошептав:

— Вас жаждет видеть ваш жених. Когда скажу, следуйте к выходу. Он будет ждать вас у колонн.

Брин едва заметно кивнула. На лице не отразилось даже тени эмоций. Мне бы ее самообладание.

Минут через десять после начала литургии началось представление. Из органа, установленного на балконе, повалил густой дым, быстро заволакивая пространство. Зал дружно ахнул. Наверное, некоторые ожидали, что, когда чад рассеется, они смогут лицезреть на хорах самого дьявола, взявшего на себя смелость явиться к ним из преисподней. Достигнув перил, серые клубы, как кисель, стали медленно стекать вниз, прямо на опешившего дьякона, так и застывшего с кадилом в руках.

Полицейские, разумеется, не могли не отреагировать на столь явное нарушение общественного порядка и первыми ринулись к эпицентру событий. Прихожане, что сидели дальше остальных, тоже ломанулись вперед, стараясь не пропустить самое интересное. Началась неразбериха.

Пихнула Брин в бок, мол, пора, и та сразу подхватилась. Убедившись, что исчезновение дриады осталось незамеченным ее стражами, я поспешила на улицу. Не было никакого желания становиться свидетелем их встречи.

Девин

Напряженно озираясь, девушка добежала до колонн, но, увидев меня, позабыла об осторожности и едва не вскрикнула от радости. Я приложил палец к губам, призывая ее к молчанию, и увлек за собой вглубь придела.

Приподнявшись на цыпочках, Брин повисла у меня на шее. Руки помимо воли обвили ее талию. Хоть обещал самому себе оставаться бесстрастным, на деле все оказалось иначе. Она была рядом. Она была живой. Как долго я грезил об этой встрече. Жаль, что реальность вовсе не та, о какой мечталось. Сколько ни меняй прошлого, от правды все равно убежать не удастся.

Коснувшись моего лица, Брин прижалась к губам в несмелом поцелуе. Я мягко отвел ее руки и отстранился.

Девушка потупила взгляд.

— Даже не знаю, как вымолить у тебя прощение. Наверное, любое мое оправдание покажется тебе лицемерием. Девин, — в ее голосе послышались мольба и раскаяние, — прости меня.

Прозвучало вполне искренне. Вот только я сюда пришел не ради заверений в любви. Напомнив себе, что времени у меня в обрез, быстро заговорил:

— Скажи, что тебе известно о медальоне и как его планировал использовать Браз?

При упоминании об Арлене девушка вздрогнула.

— Мне нечего добавить к тому, что уже рассказала твоему начальству. Я слепо верила ему и думала, что помогаю вернуть семейную реликвию. Однажды, став свидетельницей его разговора с магом, поняла, что меня одурачили. Я собиралась во всем тебе признаться. Пожалуйста, верь мне! — Она попыталась снова прильнуть ко мне, но, напоровшись на мой холодный взгляд, отступила и со вздохом продолжила: — Мне было неизвестно, какая сила заключена в артефакте. Арлен никогда не рассказывал, а все попытки выведать у него правду решительно пресекал.

Я досадливо поморщился. Надеялся, что Брин сумеет указать нам правильный путь. Кажется, и здесь вытянули пустышку.

— Но он хотя бы объяснил, зачем понадобилось твое участие в спектакле? Почему было просто не выкрасть медальон?