Похищение чародея

— Я сбегаю поменяю, — сказал Ли.

— Не беспокойтесь, я найду применение крему, — остановил я его. — Продолжайте, Отар Давидович. И не старайтесь излагать свои мысли популярно. Надеюсь, моего образования хватит, чтобы следить за ходом изложения.

— Не сомневаюсь, — согласился со мной Отар Давидович. Он отхлебнул кофе. — Недавно нами окончены испытания установки, позволяющей улавливать и измерять напряжения в любой точке земного шара. Следовательно, если мы получаем такого рода информацию, скажем, с Камчатки, мы тут же обращаемся к сейсмическим картам и определяем, нет ли в том месте опасного разлома… Но такие карты составлены далеко не везде.

— В том числе их нет в Лигоне, — догадался я.

— Карт здесь, конечно, нет, — поддержал меня Ли.

— Дело не только в картах, — продолжал Котрикадзе. — Мы засекли сигналы, источник которых находится в четырехстах километрах к северу от Лигона. Конвекционный поток, движущийся по границе разлома, может привести к стрессовой ситуации в течение ближайших недель. При этом в зависимости от характера местности предполагается освобождение энергии порядка…

— То есть будет землетрясение?

— Возможно, крайне сильное. Мы передали наши сведения в академию, а оттуда они были посланы в Лигон.

— Представляете, — вмешался Ли, — взяли данные через половину шарика! Первая удача такого масштаба.

— Вернее, редкое по силе землетрясение, — добавил Котрикадзе.

— И вас пригласили в Лигон? — Я не трусливый человек, но обыденность, с которой они говорили о том, что собираются провести ближайшие дни буквально на вулкане, меня нервировала.

— Для локализации очага и определения даты возмущения мы должны провести полевые исследования.

— И землетрясение, которое вы предсказываете, может начаться в любой момент?

Эти слова вырвались у меня помимо моего желания. И жаль, что я не сдержался. Ли откровенно усмехнулся. Но Отар Давидович был тактичнее.

— Во-первых, оно может вообще не начаться, — сказал он. — Рост напряжения не обязательно приводит к катаклизму. Все зависит от конкретных условий.

— Ну а если?..

— Наша задача — определить сроки и силу землетрясения. И рекомендовать меры по защите населения и имущества.

— Мы как врачи на чумной эпидемии, — сказал Ли. — Совсем не обязательно заражать себя чумой. Лучше, если вылечим других.

В его словах я уловил иной смысл. Ведь известны же случаи, когда врачи сознательно заражали себя чумой. В интересах науки. Хотя в данном конкретном случае…

— А разве местные ученые не могли провести все это без нашей помощи? Ведь землетрясение предсказано…

— Предсказано! — Ли совершенно не умеет владеть собой. Он почти кричал, забыв, что находится в зарубежной стране, где за ним, представителем великой державы, наблюдают тысячи далеко не всегда доброжелательных глаз. — Кому это удавалось до нас? Каждый школьник знает, что над этой проблемой бьются тысячи ученых! Наша лаборатория разрабатывала методику двадцать лет, и ни одного года мы не провели дома…

— Сколько вам лет? — прервал я несколько неуместный поток красноречия молодого ученого.

— Тридцать один. Я кажусь моложе.

К нам подошел майор, которому было поручено осуществлять связь с нашими специалистами от имени лигонской стороны.

Тильви Кумтатон

Я решил, что высплюсь в самолете, и эта мысль меня утешила. И я занялся делами. Из всего экипажа на аэродроме обнаружился только второй пилот. Дежурный помочь мне не мог — у него еле хватило людей, чтобы обслужить транзитные рейсы. Пришлось связываться через Вана с командованием ВВС. Вместо десяти автоматчиков, которых мне обещали, приехали только восемь. Врач исчез. Зато появился лейтенант из управления пропаганды с кипами листовок и сказал, что летит с нами. Радиста кто-то по ошибке направил в морской порт. При этом возникали тысячи мелочей — то мне звонили из ресторана, чтобы выяснить, кто будет платить за обед для русских, то обнаруживалось, что к миномету, который прислали из штаба округа, нет мин. Потом управление снабжения потребовало, чтобы я обеспечил место директору Матуру, а я этого директора в глаза не видал… На секунду я замер посреди зала, чтобы привести в порядок мысли, и тут рядом со мной возникла тетушка Амара, моя родственница, у которой я жил, когда учился в университете. Она драла с меня за постой дороже, чем в гостинице «Кинг», а удрать от нее оказалось труднее, чем из объятий питона.

— Кумти! — воскликнула она, словно специально приехала из города, чтобы полюбоваться моей военной формой. — Как ты вырос, мой мальчик!

— Здравствуйте, тетя Амара. Что вы здесь делаете?

— Такое счастье, — продолжала она, не отвечая на мой вопрос, — что именно ты командуешь рейсом в Танги!

Каким-то чудом по аэродрому распространился слух, что в Танги уходит спецрейс, и уже человек двадцать'пытались получить у меня место. Я мог бы разбогатеть.

— Это военный рейс, тетушка, — сказал я. Наверно, она тоже собралась в горы.