Похищение Данаи

- Таковых, увы, - легион. Там у них проходной двор. В последние дни человек двести побывало как минимум. Помимо самих реставраторов, другие сотрудники Эрмитажа, рабочие, уборщицы, сторожихи, а то и вовсе сторонние. Любой реставратор может выписать одноразовый пропуск своему знакомому. А охраняют только выставочные экспонаты, да и те кой-как - один божий одуванчик на несколько залов. Тем более сейчас, когда Кремль сократил ассигнования Эрмитажу, да и с тем, что положено, четырехмесячная задержка - вот они и пошли на штатные сокращения. Да и не приставишь к каждой картине по стражу! Выписали из Америки суперсовременную сигнализацию, а работать с ней не научи-дись - вот она и самоотключается, не дожидаясь, когда ее выключит вор. А то, что в запасниках или на реставрации, и вовсе бесхозно. Античные монеты, к примеру, уходят из Эрмитажа косяками. Выносят также гермы, мелкую скульптуру, древние вазы, византийские иконы, средневековые рукописи. Недавно какой-то шалун древнеегипетскую мумию увел - шито-крыто. Все, что плохо лежит, а лежит из рук вон плохо. Не только в Эрмитаже. В Публичке не осталось древних манускриптов подчистую! Но сейчас преступники превзошли себя. Для нас это ЧП. Знаете, во сколько оценивается "Даная"? - И не дожидаясь моего вопроса: - Семьдесят восемьдесят миллионов долларов! Я аж присвистнул, гордый за мою гёрл.

- К нам уже подваливал один козел из вашего Метрополитена. Да еще приценивался частный коллекционер с весьма сомнительной репутацией: иракский еврей, который торгует оружием, а в Греции скупает недвижимость, включая острова в Эгейском море. На одном у него будто бы тайный музей.

Я и глазом не моргнул - какое мне дело до иракского еврея с его тайным музеем! Однако осведомленность Бориса Павловича меня удивила. Не скажу, что приятно.

- Собирались пустить ее с торгов? - поинтересовался я как ни в чем не бывало.

- Не те времена. Помните, сколько Сталин спустил, считай, за бесценок, эрмитажных шедевров? Вот откуда есть пошла Национальная галерея в Вашингтоне.

- Тамошние русские называют ее "малым Эрмитажем". Но с другой стороны, на что бы Сталин производил индустриализацию без вырученных денег?

- Капля в море. Ключевую роль сыграл ГУЛАГ, арсенал бесплатной рабочей силы. Лучше было лишний миллион в лагеря бросить, чем транжирить национальные сокровища. Что люди? Народятся заново. А Рафаэля с Веласкесом взять больше неоткуда. Нет, "Данаю" отдавать не собирались, хоть покупатели попались настырные. Особенно этот иракский еврей. Темная личность. Впрок торговал у чеченцев нашу нефть - когда те добьются независимости, а пока что снабжал их американским оружием из Турции. А нам предложил сократить поставки, если мы продадим ему "Данаю". Он и назвал эту цифру: семьдесят миллионов.

- Зря не сторговались. И деньги в кармане, и русские солдаты целы-невредимы, а так задаром пришлось отдать. Жалеете небось?

Борис Павлович никак не отреагировал, не поняв, по-видимому, сочувствую я или измываюсь.

- Вы, конечно, знаете, в реставрационные мастерские два входа служебный и с главной лестницы, - продолжал он. - Там хоть и висят запретительные надписи, но кто в наше время обращает на них внимание? Скорее наоборот:

запрет как стимул к действию. Хотя, конечно, поразительно, как удалось вынести такую огромную картину - сто восемьдесят пять на двести три! И это несмотря на милицейские посты и военизированные наряды.

- Ну, это проще простого! Свернул в рулон - и поминай как звали!

- В рулон? - переспросил Борис Павлович - Спасибо за подсказку, только что нам с нее? Мы могли бы, конечно, устроить всеобщий шмон. Среди эрмитажников и тех посторонних, кто побывал в мастерских последнюю неделю, - выписанные им пропуска, к счастью, сохранились. На подозрении все, даже эрмитажная кошка. Только не думаю, что картина все еще находится у того, кто ее стащил.

- А что, если он на то и рассчитывает?

- На что именно?

- Считает, что вы не думаете, что он держит картину у себя дома, объяснил я, уже догадываясь, что переоцениваю умственные способности собеседника.

Он, однако, отреагировал неожиданно для меня:

- Еще одна подсказка?

- Ни в коем разе! - испугался я. И кто меня за язык тянет? - Однажды уже подсказал себе на голову. Навел вас на горячий след - и вот благодарность! Знал бы - молчал в тряпочку. Все бы до сих пор копию "Данаи" принимали за оригинал. - И спросил напрямик, слегка утомившись от неопределенности: - А в чем лично я подозреваюсь?

- Ни в чем, - хмыкнул он. - Это все был треп, для разгону. В качестве рабочей гипотезы. Одной из. Хоть вы и подозрительны сами по себе.

- Это все рудименты прежней работы, когда подозрительность была коллективной манией вашей организации, - напомнил ему еще раз.

- Что вы меня все прошлым тычете? Да мне гэбуха, может, обрыдла больше, чем кому другому! А сыщику подозрительным быть на роду написано.

- А ко мне чего цепляетесь? Из злопамятства? Не удалось засадить меня за измену родине, реальное, с вашей точки, преступление, так вы шьете теперь вымышленное - похищение национальной ценности?