Похищение Европы

Третья армия, которой командовал генерал Лайош Чатай, имела в своем составе сто двадцать тысяч штыков, растянутых на четыреста километров фронта, прикрывающего южное и западное направления. Эту армию совсем недавно вытеснили из Воеводины, которую Венгрия оккупировала с апреля 1941 года; и добро бы это случилось под прямым всесокрушающим ударом, на которые так горазды русские, – но нет, все было совсем не так. Отступление венгерских войск произошло из-за успеха русского наступления в Хорватии. Бегущие сломя голову к Загребу хорватские и немецкие части обнажили фланг венгерской группировки; и той, чтобы не попасть в окружение, приходилось отступать, одновременно растягивая фронт к западу. А русские все рвались и рвались вперед через Хорватию в полной оперативной пустоте, при этом угрожая венгерской армии глубоким обходом и выходом своих войск к Будапешту с незащищенного западного направления. Поэтому последнее, что удавалось соскрести с гарнизонов, направлялось именно на усиление Третьей армии. В условиях, когда противнику просто некому оказывать противодействие, опасной может оказаться даже легкая кавалерия большевиков на низеньких, злых, косматых монгольских лошадках.

А большевиков на несчастную Венгрию навалилось никак не меньше двух миллионов (а может быть, и все три), и вооружены они значительно лучше. В их распоряжении несколько тысяч современных танков[33], почти тройное превосходство в артиллерии и подавляющее преимущество в авиации. Германский союзник, который и сам ведет тяжелую борьбу все с тем же страшным противником, может оказать венгерской армии только ограниченную помощь. Если в ближайшее время русские начнут большое наступление, то фронт не устоит и покатится в сторону Будапешта. При этом некоторое время русскую ярость можно будет сдерживать на рубеже реки Тиса, что даст время на подготовку столицы к затяжным уличным боям.

Регент был бы рад избежать полного уничтожения венгерского государства, но другого выхода у него не было. Во-первых – в пользу продолжения сопротивления «до последнего венгра» играла угроза немедленной немецкой оккупации его страны. Венгры еще не забыли жизнь в Австро-Венгерской империи – и поэтому оккупантам даже не придется разоружать армию, потребуется только немного почистить старший комсостав. Воевать под командой немецких генералов венгры будут точно так же, как они воевали в прошлую Великую Войну, тем более что и противник опять тот же. Русские и только русские. Во-вторых – в заложниках у Гитлера и Гиммлера находится его сын Миклош Хорти младший. Если он сделает хоть что-нибудь не так, его мальчика просто убьют. После того как летом 1942 года в огненном небе генерального сражения беспощадные «красноголовые»[34] буквально растерзали огнем своих пушек истребитель его старшего сына Иштвана[35], тридцатичетырехлетний Миклош-младший остался последним и самым любимым ребенком в семье[36]. В-третьих – для адмирала Хорти капитуляция перед русскими-советскими была совершенно неприемлемой. Унижение ужасное, хуже которого только смерть. Так как русские остались единственным противником Третьего Рейха – тем хуже для них, потому что семидесятипятилетний адмирал скорее предпочтет умереть с оружием в руках, чем сдаться.

Впрочем, в последнее время у регента Хорти обозначился еще один противник. Войну его режиму объявил Папа Римский Пий Двенадцатый, перешедший на сторону большевиков на том смехотворном основании, что Адольф Гитлер продал свою душу Сатане. Ведь, право дело, сейчас не шестнадцатый век, чтобы кидаться такими обвинениями. Дело было еще и в том, что, в отличие от большинства венгров, являвшихся католиками, адмирал Хорти и его семья исповедовали лютеранство и для них католическая церковь и ее глава для авторитетом не являлись. И в то же время католические священнослужители являлись непререкаемым авторитетом для большинства венгров, и каждая проповедь священника, пропагандирующего полученные из Рима установки на борьбу с новой сатанинской верой немцев и самим Гитлером, расшатывала существующую в Венгрии власть. Он, регент Миклош Хорти, – вещали с амвона одетые в черное попы, – союзник самого Сатаны. Только так и никак иначе.

Из Берлина уже несколько раз приходили указивки начать свирепую и самую бескомпромиссную войну с еврейской религией, но адмирал Хорти пока не решался предпринять какие-то практические шаги. Он только вызвал к себе папского нунция и как мог передал ему свои озабоченности пробольшевистской политикой Святого Престола. В ответ ему было заявлено, что Папа всего лишь борется с влиянием Сатаны на людские умы, а адмирал Хорти, вместо того чтобы возмущаться и протестовать, должен покаяться в своих делах, признать ошибки и испросить прощения у Господа и людей.