Похищение королевы

Вот это новость! Правда, то, что сейчас происходит почти на каждом шагу, новостью назвать трудно. Взрывают и стреляют, похищают и режут, грабят и расчленяют. Как правило, преступники остаются непойманными. Возбужденные уголовные дело миролюбиво пылятся в шкафах.

Вон как выразилась журналистка: никто ничего толком не знает, даже милиция... Скорей всего, особенно милиция. Создание оперативных штабов, возбуждение уголовных дел, призывы сообщать все, что жителям Москвы известно, походит на демонстрацию активной деятельности, а не на саму "деятельность"... Достаточно вспомнить убийство Листьева, Меня...

Я помчался в указанную мне больницу. По пути прихватил связку бананов, несколько помидорин и огурцов. Пудов - холостяк, друзья по редакции замотаны, им не до посещений коллеги, хоть я подкормлю беднягу.

Лежит, небось, Витька бледный, обмотан бинтами, на которых выступают зловещие пятна крови, вокруг - хлюпающая и мерцающая аппаратура, хирурги с ланцетами-пинцетами. Сестрички вытирают слезы. Холостяк, красавчик и на тебе, погибает на глазах. Не пойман в семейные силки, не окольцован теми же сестричками... Какая несправедливость!

Все оказалось не таким уж страшным.

Витька, правда, изрядно бледный, но все такой же веселый, лежит выпростав из-под одеяла нервные руки с пальцами пианиста. Грудь обмотана бинтами, но крови не видно. Белохалатная девица порхает рядом, но - без слез и причитаний. Врачей со зловещими ланцетами не заметил - наверно, трудятся над другими пациентами в соседних палатах.

Короче, привидевшиеся мне ужасы - плод больного воображения, навеянный недавним происшествием на об"ездной дороге.

- Здорово.

- Пашка? Молоток, мужик, навестил... А тут, понимаешь, прокол, да еще какой - две дырки в груди, хорошо - не в башке... Нацелили меня на зарубежного футболиста - верзила под потолок, плечища - в дверь не войдет. Охраняют парня - страх. И во время общения с прессой, и, наверно, в сортире. Такие же "шкафы" стоят под дверьми - не прорваться... Но ты меня знаешь - не отступлю. То да се, подговорил ресторанного официанта, сунул ему пару бумажек. Не устоял - разрешил попользоваться униформой... Разговор с футболистом получился классный. Друг доугу пришлись по душе, опростали пузырь, разговорились. Короче, освободился часам к одинадцати вечера, снял частника и - домой. Башка - чугунная, руки-ноги дрожат... Сам понимаешь, состояние... Вхожу в под"езд, темно, свет вырублен. Пробираюсь ощупью к лифту. Лампочки пацаны бьют только так, электрики не успевают вкручивать новые... Спрашивается, чем им мешает свет? Сексом заниматься? Так говорят, при свете лучше получается...

Когда Витька переходит на сексуальные темы, говорить о чем-то другом не способен. Не остановишь - так и будет описывать всевозможные приемы и приемчики, позы и об"ятия до бесконечности. В общении с женщинами до глупости стеснительный, все время смущается, краснеет, а о сексе говорит взахлеб, компансируя, видимо, позорную для настоящего мужика скромность.

- Кончай заниматься онанизмом, - прикрикнул я. - Кто стрелял?

Витька одарил меня презрительным взглядом. Еще и мужиком называется, и штаны носит с ширинкой! Настоящая баба! Но все же возвратился к происшествию в темном под"езде.

- Выступают из темноты две фигуры в колпаках. Выстрелы - будто палкой ударили по груди. Я естественно - навзничь. Глаза закрыл - авось, подумают: мертвяк и не добьют. Один зажег спичку, поглядел. Говорит: не тот. Второй усомнился. Как так не тот, когда от самого вокзала пасли. И предлагает добить. На всякий случай. Раз моргалами шевелит - живой. Ну, думаю, все, не напечатаю футбольного интервью, положат его со мной в гроб. Вместо ордена, который не успел заслужить... Вдруг слышу: не надо, пусть живет, оклемается - его счастье... После этих слов я и поплыл в черноту... Говорят, старик выводил собаку на прогулку и она нашла меня. По запаху... Он у меня особый, за версту чуют. Особенно, девахи. Очнулся в реанимации. Врач говорит: две пули выковыряли. Слава Богу, они не задели ни сердца, ни печенки... Вот так, Павлуха, долго жить буду. Переплюну деда Костю.

Вспомнил все же, обормот! В гардеробе нашего факультета работал дед Костя - так его звали за глаза и в глаза. Ходили упорные слухи, что старикан давно перешагнул столетний порог и поклялся дожить до стотридцатого.

Неожиданно Витька поманил меня рукой. Я склонился к его бледному лицу.

- Похоже, киллеры на тебя нацелились, я им подвернулся случайно... Не вздумай посещать мою квартиру - достанут... Вот что, паря, ночуй у Ларки. Девка сдобная, без комплексов, уступаю на время. Можно сказать, от сердца отрываю. Возьми адресок. Будет желанние - заглядывай... К Ваське приехал?

Спазмы перехватили дыхание. Все же Витька - хороший парень, можно даже сказать - великолепный. И не только потому, что уступил "на время" свою редакционную шлюшку. Волнуется, сопереживает. Ведь понимает, что на меня открыт сезон охоты. Словно на боровую дичь.

- К нему.