Похищение лунного камня

– Я знаю! Это платформа так называется! Помните, я ученого выслеживала? Он как раз и вышел на этой платформе, и живет он в этом дачном поселке. Так что вторая надпись вообще легкой оказалась.

– Легкая-то легкая, – хмыкнул Петич. – А что нам с этой легкости? Смысла все равно нет. Там хоть обезьянник был – ясно, что встреча какая-то у обезьянника. А здесь? Тоже, наверное, встреча, но где? Если это дачный поселок, то мест для встречи может оказаться сколько угодно. Платформа, дом, лес, берег реки… И восемнадцать ноль-ноль – это может быть не время встречи, а время отправления или прибытия электрички. Так что туповаты мы для второй надписи.

– Ладно, – махнул рукой Ларик. – Действовать надо последовательно. Не будем же мы тридцатого августа ждать. Ведь завтра двадцать девятое. Нечетное. И в шестнадцать ноль-ноль нам надо быть у обезьянника. А там, может, и про Снегири что-нибудь прояснится.

– Ага, обезьяны подскажут, – хохотнул Петич.

Если намечался впереди хоть малейший намек на интересное дело, у Петича настолько поднималось настроение, что он сразу же старался изо всех сил шутить. Но по тому, что Вилька и Ларик даже не улыбнулись, можно было понять, что шутки у Петича выходили плосковатые. Вилька даже вздохнула:

– Подскажут… Посмеются они над нами, а не подскажут.

– Ты с чего это взяла? – не понял Петич.

– Интуиция подсказывает! Если бы это был зоопарк, то так и было бы написано. Зачем такое уточнение – обезьянник?

– Чтоб не перепутать, – опять попытался острить Петич. – Чтоб не перепутать и не оказаться в клетке с удавами или питонами.

– Это одно и то же, – поправила его Вилька.

– Шутка.

– Очень остроумно, – серьезно сказала Вилька. – Мне кажется, я как-то слышала про обезьянник совсем не в смысле зоопарка…

– Тоже очень остроумно выразилась, – той же монетой ответил ей Петич. – Обезьянник, но не в смысле зоопарка. А в смысле чего? Тусовки какой-нибудь?

– Ой! – воскликнула Вилька. – По-моему, ты прав. Я, помню, листала какой-то журнал… Еще смеялась над названиями всяких ночных клубов и дискотек. «Мусорка», «Прием стеклотары» – примерно такие названия. Вот там-то я на «Обезьянник» и наткнулась…

– Адрес! – в один голос вскричали Ларик с Петичем.

– Думаете, у меня такая память шпионская? – вздохнула Вилька. – Я даже не помню, какой это журнал был.

Ларик бросился в прихожую. Там на столике лежали старые журналы. Чуть листы из них не полетели – так «просматривал» их Ларик!

– Ничего нет, – растерянно почесал он свою почти лысую голову. – Но если мы на верном пути, то адрес – не проблема.

– Тем более что впереди – целый вечер! – подтвердил Петич.

– Ой, мальчики, – жалобным голоском пролепетала Вилька. – Мама уже и ругать меня не будет. Просто обидится… Она на остановке меня ждет.

– Так что же ты молчишь? – воскликнул Ларик. – А я буду виноват, что задержал тебя! Пошли, Оська, проводим эту шпионку с плохой памятью. И Петича с собой захватим.

Остап от радости застучал хвостом по коврику. Ту интонацию, с которой его приглашали на прогулку, он улавливал безошибочно.

Когда автобус с Вилькой и ее мамой скрылся за поворотом, Ларик с Петичем подбежали к газетному киоску.

– У вас есть какой-нибудь журнал с программой ночных клубов? – спросил Ларик.

Киоскерша удивленно взглянула на него.

– А не рановато?

– Да мы не для себя, – стал объяснять Ларик, растерявшись.

– Для дедушки, – сказал Петич, взяв в руки лежащий на лотке с краю журнал.

Он быстро пролистал его и положил на место. Ларик таким же образом исследовал еще один журнал.

– Да вы что здесь, справочную себе нашли? – возмутилась продавщица. – Покупайте и читайте!

– Сейчас, – невозмутимо ответил Петич. – Вспомню, в какой карман деньги положил.

Вообще-то он старался не хамить продавщицам, уборщицам и всяким другим женщинам, которых знакомые его отца называли прислугой. Во-первых, женщины есть женщины. Во-вторых, Петичу было неприятно, чтобы его считали новым русским хамом. А в-третьих, его отец, например, никогда этого не делал. Хоть и был, по правде говоря, самым настоящим новым русским, если судить по деньгам.

Но раз тебе самому хамят, то что же остается? Только не обращать внимания.

На четвертом или пятом журнале им повезло. – Есть! – вскричал Ларик. – Нашел я этот «Обезьянник»! На Малой Грузинской. Кстати, это рядом с зоопарком. Наверное, поэтому так и называется.

Чуть не застряв в узком окошке, киоскерша протянула длинные руки и выхватила журнал у Ларика.

– Вот-вот! И отправляйтесь со своим дедушкой в этот обезьянник! Самое место для вас!

Ребята расхохотались чуть громче, чем следовало. Даже Остап шарахнулся в сторону, натянув поводок. Наверное, ему было стыдно за своего хозяина. Но если настроение хорошее, разве уследишь за громкостью смеха?

Глава V. Лицом не вышли

Разве можно было, имея такие сведения, усидеть дома?

Споря по дороге, как по-военному называется их поездка – рекогносцировка или регносцировка – Ларик с Петичем стремительно приближались в метро к зоопарку. Точнее, к «Обезьяннику» на Малой Грузинской улице.