Похищение по расписанию

— Квадратные плюшки — с клубникой, а круглые — с шоколадом. Нет, стой… наоборот. Или нет. Там внизу еще печенье. А в другом пакете что-то со взбитыми сливками. Подозреваю, что я все смяла в пути. Ну, можно ложкой прямо из пакета.

— Молчи, — обняла меня тетя Мила. — Молчи, ты много говоришь. Пока сохнут волосы, я совершенно свободна. Рассказывай.

К этому времени я уже сняла сапоги и устремилась на кухню.

— Ну, что тут рассказывать. Предложили работу. Через час еду на собеседование.

Тетя Мила разлила по чашкам ароматный чаек. Я выбрала слоеный квадратик с клубничным содержимым.

— Я так за тебя боюсь! Но так горжусь! — в который раз призналась тетя Мила, откусывая круглый пирожок с шоколадной начинкой. — Ты серьезно? Это из той самой кондитерской?

— Да, — отложила я булочку. — Для меня слишком сладко, так что тебе больше достанется.

— И что же было на собеседовании?

— Информационная часть, а также проверка моей стрессоустойчивости, — ответила я. — Второй акт будет решающим. Но, теть Мил, не влезай ты в это дело.

— Всегда так говоришь. Не доверяешь, — заметила тетя.

— У тебя и так много забот, — отмахнулась я. — Причесон, брови.

— Ты заметила? — обрадовалась Мила.

— Конечно. Вот взять, к примеру, магазин, в который ты собралась… Кому-то это — просто сходить за покупками. А перед кем-то, — я окинула тетю Милу многозначительным взглядом, — всегда будет стоять тяжелый выбор.

— Ты о чем?

— Пальто или пуховик, — напомнила я и откусила еще один кусочек. — Пальто. Я выбираю пальто. И ты тоже его выбери.

Тетя наслаждалась купленными гостинцами, наливала себе уже третью чашку чая, а я поглядывала на часы. Вскоре, расцеловав тетушку, я вышла из дома, завела машину и отправилась по тому адресу, который мне дала секретарша Сапсанова.

Если речь идет о детях, то моя работа усложняется. Они не столь организованны, как взрослые. У них не такая хорошая память. С детьми труднее договориться, и если ты не владеешь хотя бы минимальными знаниями детской психологии, то дело может застопориться на самом интересном или опасном месте. С дочкой Сапсанова я не была знакома, мало о ней знала, и кого мне предстояло увидеть перед собой, я тоже не имела понятия.

От окраины Тарасова до дома Сапсанова ехать было всего ничего.

Въездные ворота распахнулись сразу, а паспорт у меня даже не попросили. Угостили хлебом-солью, расстелили красную ковровую дорожку — добро пожаловать в рай, значит. Если бы такое произошло, то я бы подумала, что у меня подскочило давление, да так, что пробило череп, но все вышло наоборот. На машину налетели три охранника с дубинками, один грубо потребовал предъявить паспорт, а когда я попыталась выйти из машины, то чуть не получила дубинкой по спине. Конечно, я бы дала сдачи, но до этого не дошло.

— Пусть проезжает, — вдруг сапсановским голосом заговорила рация, висевшая на груди у одного «защитника».

— Но, Игорь Дмитриевич…

— Глаза разуй, оракул! Номера читал?

Охранник обошел машину вокруг. Видимо, у хозяина все было схвачено, предупредил, машина какой марки, во сколько и с какими номерами приедет, но охрана решила перебдеть.

— Езжайте прямо по дорожке, — указал направление охранник с рацией. — Костян, запускай даму! Упретесь прямо в крыльцо, — извиняющимся тоном обратился он ко мне, — там машину и бросайте. Прощения просим за такой прием.

— Бывает, — успокоила я охранника и послушно тронулась вперед малым ходом.

До особняка нужная мне дорога немного попетляла. На дворе стоял конец марта, темнело поздно, но и при дневном свете я пару раз чуть не въехала в аккуратно подстриженные колючие кусты, обрамлявшие дорогу. Но, слава богу, скоро эта пытка закончилась — мой непростой маршрут привел на просторную площадку, перед которой я увидела добротный кирпичный двухэтажный дом с крыльцом.

Припарковавшись, я стянула с плеча ремень безопасности, взяла сумку и вышла из «Фольксвагена». Сделала шаг к крыльцу и увидела, что там появился сам Игорь Дмитриевич Сапсанов, который, видно, решил меня встретить прямо у порога.

— Ну и лабиринты тут у вас, — громко заметила я, оглянувшись. — Если выпиваете на банкете, то, наверное, машину у ворот оставляете, а сами пешком?

— Привык, — уж как-то слишком отстраненно заметил Сапсанов. — Дочь… Вы только что приехали?

— Да, — ответила я, приближаясь. — Ваши охранники и подтвердят. Не ругайтесь на них, серьезные у вас ребята.

Он был каким-то не тем Игорем Дмитриевичем, с которым я разговаривала несколько часов назад. Все в том же костюме, но выглядел неряшливо. А лицо его словно кто-то смазал, как на рисунке, иначе и не скажешь.

— В дом, — скомандовал он и протянул мне руку, словно я сама не могла подняться по ступенькам.

Взяв меня за руку, он быстро пошел вперед, довел меня до лестницы, ведущей на второй этаж, повел наверх, и я еле поспевала за ним. В конце концов мы оказались в его кабинете.

Здесь стоял письменный стол, пара кресел, диванчик, столик, шкаф с книгами, шкаф-купе с чем-то еще. И растение в кадке в углу.

— Садитесь.

Я послушно опустилась на диванчик, а сам Игорь Дмитриевич так и остался стоять передо мной.