Похищение по расписанию

— У меня, отец мне их заранее дал. Приказал нам сидеть тихо в течение нескольких дней. Пашка наврал родителям, что завис у меня. Отец хотел, чтобы все выглядело правдоподобно. Я еще спросила у него, зачем такие сложности? Ведь он мог бы просто дать Пашке деньги без всей этой инсценировки. Но отец признался мне, что использует эту историю и в своих целях. Бизнес, сказал, это как петля на шее. Типа, когда узнают, что у него дочь похитили, то пусть видят, что ради нее он на все готов. На любые условия похитителей. Больше уважать будут, сказал. Сочувствовать, входить в положение. Объяснил, что на работе у него не все гладко, только в подробности не вдавался. Я хотела расспросить про работу, но поняла, что он меня ни во что посвящать не будет.

— И вы с Пашей решили послушаться его. Доверились, — вырвалось у меня.

— Он пообещал, что все будет под контролем, нам нечего бояться.

— Ксюш, прости, а какого числа вы с Пашей там обосновались?

— На той квартире? Двадцатого марта. Дату своего «похищения» я уже никогда не забуду.

— Твой папа пригласил меня на собеседование девятнадцатого, — пробормотала я. — Накануне, получается… Продолжай.

— У отца много знакомых в разных сферах, — продолжила Ксения. — Он предупредил нас с Пашкой, что операцию по освобождению нужно будет провести так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что меня действительно похитили. В полицию он не заявит. Мол, зачем им об этом знать? Предупредил, что произойдет спустя несколько дней: в квартиру ворвется спецназ, но это будет лишь декорацией. Все почти так и случилось — в назначенный день отец позвонил мне и сказал, что внизу, у подъезда, стоит машина. Двери ее открыты. В машине под сиденьем будет сумка с обещанной суммой. Спускайтесь, садитесь и не отсвечивайте. Когда все закончится, сказал, я вас оттуда заберу. Мы сразу же спустились на улицу, нашли тачку, спрятались в ней, стали ждать. И тут появился спецназ, все стали бегать, а нас в упор не видели. Все шло так, как говорил папа. Но несколько человек вдруг зашли в подъезд. Пашка выскочил, чтобы сказать, что нас там нет, и… ну…

Ксения уже с трудом держалась.

— Я не поняла, что случилось. Схватила его за куртку, дернула на себя. Он упал на сиденье, и все. Я не сразу поняла, что его… потом увидела… и на кофте моей кровь была. Он просто упал, и все. Он, может, был еще жив, я не знаю. Я не поняла! Я не знаю!

Ксения прижала ладонь к щекам, уставилась в одну точку. Я быстро взяла кружку с чаем и поднесла к ее губам.

— Тихо, тихо, Ксюш. Я тут, тут. Пей, я еще принесу.

Мне тоже надо было найти правильные слова, чтобы успокоить ее, но растерялась я прилично. Казалось бы, должны же быть навыки после «Ворошиловки», которые помогут мне превращаться в такие моменты в бездушную машину — порой кому-то приходится становиться роботом, чтобы другие остались людьми. Но сейчас я настолько глубоко погрузилась в рассказ этой измученной девчонки, что не успевала собраться. Ни морально, ни эмоционально.

Чай возымел волшебное действие. Не он, конечно, а статичные глотательные движения привели нервную систему Ксении в относительный порядок.

— А потом я увидела папу, — спокойно произнесла она. — Он подбежал к машине, схватил меня за пальто и вытащил наружу. Я ему пыталась сказать, что Пашке нужна помощь, что мы не можем вот так уйти, но он очень крепко меня держал. И как будто не слышал. Увел оттуда. Помню, что я пыталась вырваться, а не получилось. Посадил в свою машину и увез домой. Я плохо помню, что-то кричала матом, кажется. На него кричала, а он молчал, понимаете?

Ни о какой прогулке и речи быть не могло. Глаза у Ксении стали закрываться — сказывалось нервное напряжение.

— Можно я немного посплю? — спросила она.

— Конечно, — я встала с ее кровати. — Сегодня у тебя выходной, никто дергать не будет, я прослежу.

— Спасибо, — тихо проговорила девушка. — Выслушали такое от меня, но спасибо. Папе! Папе не говорите! — схватила она меня за рукав.

— Можешь быть спокойна, — я освободила руку из ее пальцев. — Все, что ты рассказала, останется в этой комнате. Спи и ни о чем не думай.

Оставив Ксению одну, я спустилась на первый этаж, подошла к камину, который еще не затопили, и стала думать.