Похищение Софи

– Этот цвет вам идет, так же как и Фионе. Но вы, девочки, не слишком-то похожи, если не считать желания вырваться на свободу.

– Я не пыталась сбежать, хотя и могла бы. Мне просто пришлось выйти за ворота из-за собак.

Коннор снова улыбнулся.

– Огонь, солнце и причудливый атлас. Теперь вы виконтесса. Ваш отец этого хотел.

Софи твердо встретила его взгляд.

– Он хотел бы того же и для Кейт.

– Да. Это верно.

Глаза Софи потемнели от гнева. Из голубых они вдруг стали серыми, словно небесную лазурь закрыла грозовая туча.

– Пожалуй, я пойду в дом, Киннолл. Кажется, дождь усиливается.

Она подхватила юбки и побежала. Коннор стоял и смотрел, как леди Киннолл пересекает двор. Когда Софи исчезла за дверью кухни, ему показалось, что свет внезапно померк. Он видел лишь серую пелену дождя.

* * *

Коннор покинул Глендун вечером, не перекинувшись и двумя словами с женой. Софи тихо поужинала с Мэри, Родериком и его братом Падригом. Она попыталась расспросить семейство Мюррей о Конноре и его таинственном прошлом, но Мэри и ее сыновья промолчали о подробностях появления Коннора в Глендуне, хотя и не поскупились на похвалы молодому лорду.

– Коннор – хороший лорд, – заявила Мэри. – Он всегда заботится о благополучии своих арендаторов. Не только мы в Глендуне, но и фермеры на землях Киннолла считают его истинным лордом и каждый год платят ему ренту.

– А разве они не платят ее сэру Генри? – удивленно спросила Софи.

Мэри кивнула:

– Да, и ему тоже. Они выплачивают двойную ренту. Вот почему наш лорд отказывается брать деньги. Ведь это такая обуза для бедных арендаторов. Но они боготворят его, а он даже не догадывается, как они его обожают. – Миссис Мюррей улыбнулась и бросила взгляд на сына.

– Киннолл – человек чести, – подхватил Родерик. – Даже в наши дни, когда кругом царит несправедливость, он защищает свободу и помогает восставшим отвоевать свои права. И еще он всегда держит слово.

– Я знаю, – кивнула Софи. – Ему было трудно выполнить просьбу моего брата, но все же он это сделал.

– И без единой жалобы, – вмешался Падриг. – Он всегда держит свои мысли при себе. Таков уж наш Киннолл. Он никогда не сделает ничего дурного. Коннор должен быть уверен, что поступает правильно, – невозмутимо добавил юный горец, глядя на Софи.

Макферсоны, как удалось узнать Софи, вели свою родословную от древнего шотландского рода, где перемешались аристократы и жулики. По словам Мюррея, Макферсон без колебаний похищал коров и овец с пастбищ, если подступала нужда, но и с той же легкостью бросался на защиту стада от разбойников на других пастбищах. Как всякий горец, он отличался слепой преданностью Стюартам и не раз рисковал жизнью ради мятежников. Подобно многим шотландцам, он разделял убеждение, что единственным законным претендентом на шотландский престол может считаться только Яков Стюарт, а после него права на трон наследует его сын Карл Эдуард. Киннолл, как и другие, наивно верил, что если английский трон займет круглолицый германский принц[6], это не заденет Шотландию и ее народ. Но последствия оказались ужасными, и жизнь горцев изменилась навсегда. У Коннора Макферсона хватило мужества выразить свой протест. Семья разделяла его преданность Стюартам, но ей пришлось пострадать из-за своих убеждений.

Софи так и не удалось узнать, что пришлось пережить самому Коннору.

– Он не привык делиться своими бедами, – объяснила Мэри. – Киннолл не любит обсуждать свою жизнь, предпочитает держать при себе свои секреты. И мы уважаем его' нежелание говорить о себе.

После ужина Падриг отправился провожать мать, а Родерик пообещал остаться охранять замок. Софи же так устала, что поднялась в спальню.

Немного поспав, она проснулась и обнаружила, что по-прежнему одна. Коннор так и не вернулся. Она то забывалась коротким тревожным сном, то снова просыпалась, а часы медленно ползли. Как там Коннор? Не ранен ли он? Или он столкнулся с солдатами, которые ищут ее, и ему пришлось бежать и запутывать следы?

Софи свернулась клубком под одеялом, Ей было безумно одиноко в огромной постели без Коннора. Софи не хватало его силы, его веселых шуток, доброты и даже его сердитого ворчания. Она с удивлением призналась себе, что с нетерпением ждет возвращения мужа.

«Это просто смешно», – сказала она себе, яростно взбивая подушку. Какие-то нелепые фантазии. Она прекрасно обойдется без него.

Позднее, проваливаясь в сон, Софи вдруг поняла, что не слышит таинственной музыки. Неожиданно она поймала себя на том, что почти скучает по ней. Почти, потому что Софи отнюдь не улыбалось остаться в старой башне наедине с привидением, которое наигрывает печальные и трогательные мелодии. Те, что разбивают сердце.

Глава 19