Похищение столицы

Майор не торопилась посвящать Артура в подробности предстоящей им операции, но по всему было видно, что к важному делу тут готовятся давно. Катя лишь в общих чертах знакомила Артура с характером работы, которой занимался их отдел. Весь день они сидели в ее кабинете, к ним никто не заходил, и уже скоро Артур мог убедиться, что его юная начальница, — ей на вид не было и двадцати пяти лет, — занималась делами, в которых не числилось много людей, и даже, казалось, работала она одна в глубокой тайне от других. Никто ей не звонил, никто не заходил, и лишь дважды приходила официантка, приносила еду, чай, фрукты.

— Зовите меня Екатериной Михайловной, — предложила майор.

— Я, как вам уже известно, Артур.

— А теперь, Артур, постарайтесь меня понять: я должна знать о вас как можно больше. Вы уже сказали, что не женаты, нигде не работаете, но где–то же добывали себе на пропитание?

— Да, конечно, я покажу вам эти места.

— Показывать не надо. Никто из ваших прежних знакомых не должен знать, чем вы теперь промышляете и где обретаетесь. На вас спустят псов, но вы их направите по ложному следу. У вас красивая шевелюра, — завтра будет парик лысого господина. Вы привыкли входить в дверь, будете лазить через окно; раньше хоть и не часто, но вы ездили в удобном салоне легкового автомобиля, теперь поедете в просторном пикапе с нарисованным на боку Петрушкой и огромным словом «Игрушки». В другой раз угромоздитесь между ящиками с майонезом. И навсегда запомните: вы — налоговый инспектор. Нас будут искать и могут выслеживать ваших родных. Вот это, пожалуй, самое скверное в нашем положении. Мы должны исчезнуть, пропасть, сделаться невидимками. Будем с вами работать вдвоем, налетать внезапно и так же внезапно исчезать. Цель наша — вернуть народу украденные у него деньги, иногда большие; может случиться, и целый миллиард. А он, миллиард, таит в себе страшную силу: к нему прикоснешься, а он шарахнет, точно электрический скат. Мы с вами будем залезать в берлоги, где живут магнаты, олигархи, банкиры, а они страсть как не любят чужого глаза и чуть что — палят из пистолета. Психи они и всего боятся. Вот такие нас ждут дела. Так, может, и не стоит вам рисковать своей драгоценной жизнью? Еще не поздно сыграть отступного.

— Ну, нет, отступать я не собираюсь. Мне бы только родных обезопасить. Их–то подставлять я бы, конечно, не хотел.

— Примем меры. Надежные. А для этого я с ними должна познакомиться. А пока… Покажу ваш кабинет.

Он оказался рядом с кабинетом майора. И тоже состоял из двух комнат: одна рабочая, другая — секретная. Открывая ее, Катерина сказала:

— Ну, а эту комнату вы никому не показывайте, даже самым важным лицам, которые к вам могут заходить. Кстати, о важных. Они, конечно, тут есть, но нам не начальники и не вздумайте перед ними ломать шапку. Начальник у нас один — ну, этот… грузин, который в Тбилиси играл роль Сталина, а здесь в России потрошит богачей. И еще есть один… — тот походит на колобка в золотых погонах и сидит в большом министерском кабинете. Его фамилия Старрок; запомнить трудно, но вы постарайтесь. Вот эти двое имеют касательство к нашим делам. А вообще–то система у нас в милиции простая, как и по всей России: кто на кого больше добудет компромата, тот и в дамках. Из всего этого делайте один–единственный вывод: подчиняться будете мне и слушаться только меня. Все остальные для вас — игроки на сцене; одни удачно играют свои роли, другие валепюки и статисты. А будут и такие… — на них и смотреть не стоит.

Майор серьезно, строго, и даже будто бы с каким–то неудовольствием смотрела Артуру в глаза. Парень мрачнел от мысли, что в нем она не видит удачного партнера, но если, все–таки, берет на работу, то это лишь по одной–единственной причине, что другого у нее под руками не было. Старался смотреть ей в глаза, но выдерживать ее взгляд подолгу не мог, и то и дело воротил лицо то в одну сторону, то в другую. И при этом терялся все больше.

Показала встроенный в стену платяной шкаф. В нем куртки с погонами, форменные милицейские костюмы, фуражки, рубашки. На полке лежали парики разных цветов и фасонов: волосы, усы, бакенбарды, бороды.

— Вы, как хамелеон, будете менять цвет и кожу.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В своем новом заточении Артур прожил три дня. Екатерина Михайловна каждый день к нему заходила по два–три раза, извинялась за то, что не может отпустить его даже погулять, — на это есть строгий запрет начальника отряда «Эдельвейс» Автандила. Утром четвертого дня принесла ему документы лейтенанта милиции и форму. Попросила переодеться. Артур ушел в свою вторую комнату и вышел оттуда совершенно другим человеком. Форма хорошо на нем сидела, но самое главное: лицо его преобразилось. Он как бы удивился своему новому положению; глаза широко раскрылись и не знали, на чем остановиться. Он то оглядывал свою одежду, то переводил взгляд на майора: она все время улыбалась и будто бы покачивала головой, словно хотела сказать: «Ну и ну! Не ожидала, что наша форма вам так подойдет». И хотя обидной насмешливости он не замечал, но спросил: