Похищение Зеленой Хризантемы (СИ)

— Но, Нолана, госпожа Хамидорея не стала бы раздавать необоснованных указаний, — в детском голосочке самой низенькой из присутствующих блондинки сквозило отчетливое сомнение.

— Лилия, это-то ясно! Не говори так, будто сама себя убеждаешь! — резкий тон говорившей смуглокожей девушки с хмуро сведёнными бровями, восседающей на дереве, отражал определенную степень раздражённой озадаченности.

— Ну-у, — томно протянула четвёртая, ленивым жестом откинув прядь длинных пепельно-русых волос за спину, — по крайней мере, с такой мымрой на побегушках у господина Анемона, нам нечего опасаться конкуренции.

— Мальва, я уже ни в чём не уверенна. — Нолана задумчиво сложила руки под грудью и кинула взгляд на дом с бирюзовой крышей.

— Думаешь, госпожа Хамидорея подозревает в этой страшиле нечто большее, чем оно видится нам? — наивно распахнула синие глаза Лилия.

— Подобраться бы поближе да побеседовать с новой домработницей.

— Нет, Мальва! Госпожа Хамидорея запретила нам подходить к дому Арахуэнте ближе, чем на пятьдесят шагов, помнишь? — возразила самая высокая из них, Нолана. — Не хочешь же ты ещё больше обострять отношения с господином Анемоном? Он может в любой момент отказаться нас обучать, если мы совершим оплошность. Нам нужно в точности исполнять указания предводительницы, иначе у нас будут неприятности.

— Да знаю я, — пренебрежительно отмахнулась Мальва, как от назойливой мухи. — Но если бы помимо указаний госпожа Хамидорея что-нибудь объяснила, нам бы не пришлось терзаться догадками.

С дерева спрыгнула до сих пор остававшаяся там девушка.

— Не время спорить! — начала она. — Мы выполняем своё дело, большего от нас пока не требуется. — Изящная рука провела по чёрным густым волосам, собранным в хвост, словно бы его обладательница сим движением желала успокоить себя.

— Ты права, Маттиола. Наблюдать и не вмешиваться… — грустно молвила Лилия, опустив взгляд на пепельно-голубой камень дорожки.

— Только в случае крайней необходимости, — не менее печально подтвердила Нолана.

Все четверо удрученно изучали поверхность мостовой под ногами.

Шензу же, убедившись в правильности своих необоснованных, по сути, предположений, раздумывал: насколько безопасно будет сейчас вырваться из далеко не нежных объятий шиповника и предстать перед печальными девами? Поскольку девы сии не внушали доверия относительно доброго здравия того, кто столь беззастенчиво их подслушивал. На обычных скромных и воспитанных девиц эта компания не особенно походила, и их реакция на вывалившегося из кустов соглядатая в одежде почтальона может быть весьма далёкой от адекватной. Но надо было что-то делать; посылка вряд ли сама дойдёт до адресата, даже если Шензу перекинет её через забор. Тем более что ещё неизвестно, что таит в своих глубинах маленькая коробочка, ведь распорядитель даже дышать на неё опасался.

Переждать, когда девицы покинут свой пост? Но непонятно, как долго они тут будут «наблюдать и не вмешиваться». Да и, судя по всему, на смену могут прийти другие. Пребывая в мучительных раздумьях, Шензу уже было окончательно решил выбраться из кустов, невзирая на возможные последствия, как ситуация кардинальным образом изменилась. Все четверо вдруг странно побледнели и молча спешным шагом двинулись прочь от приметного особнячка.

«Что это с ними?» Юный почтальон не стал долго мешкать в кустах, близкое знакомство с которыми оставило пренеприятнейшие ощущения. Выдравшись из цепких объятий шиповника, Шензу ожёг пламенным взором ненавистный кустарник и тут же о нём забыл. Показавшаяся на дороге новоявленная девица немного расстроила. Ему что, опять в кустах сидеть, ожидая неизвестно чего? Ну уж нет! Он всего лишь выполняет свою работу, ему нечего бояться. Шензу решительно направился к дому Арахуэнте, поправил перекинутый через плечо ремень и нащупал сквозь мягкую кожу сумки ту самую посылку.

Только добравшись до кованых ворот одновременно с незнакомкой с пепельными волосами, парень сообразил, какого дал маху, не рассмотрев издали все значительные детали её внешности и одежды. Расцветка её платья была пугающей — красные узоры на девственно-белом смотрелись словно кровь убиенной жертвы на снегу. От странной особы исходила ужасающая аура; юноша замер на месте, парализованный сверхъестественным страхом. Его взгляд упёрся в белые ножны с серебряным рисунком, ножны, которые твёрдо удерживала её рука в белой перчатке. При виде всего этого на Шензу снизошло откровение, он осознал, что ничуть бы не удивился, если бы спрятанное в недрах ножен лезвие покинуло своё надёжное убежище и точным ударом вскрыло его шейную артерию, давая густой крови пролиться неудержимым, драгоценным потоком жизни.