Похищенная

Клей где-то рядом. Я все-таки не ошиблась! Но сюда соваться ему нельзя — слишком многого он не знает. Допустим, с поисковым отрядом Клей справился играючи, но там был совсем другой случай… Охранников здесь больше раз в пять; комплекс расположен под землей и оборудован сверхсовременной системой безопасности, а лес вокруг напичкан ловушками. Нужно остановить Клея, пока он не полез меня спасать. Для этого нужно смыться отсюда, и как можно скорее. Мой взгляд остановился на дыре в стене. Все, хватит любезничать. Пора примерить ежовые рукавицы.

Очередное просветление наступило у Бауэр ближе к полуночи. За последние два дня я научилась с точностью определять, есть ли кто-нибудь в коридоре или нет. В чем-то помогал слух, в чем-то интуиция. Во всяком случае, если за нами подслушивали, это от меня не укрывалось — благодаря переговорнику возле двери. Сперва слышался характерный щелчок, потом тихое шипение, которое не прекращалось, пока устройство не отключали. Дождавшись, когда охранники закончат обход, я еще раз проверила обстановку и улеглась на кровати.

— Ты все еще надеешься, что тебя выпустят? — крикнула я.

Молчание. Ну и не беда — Бауэр все равно меня не слышала.

— Знаешь, — продолжила я, — знала я тут одну женщину, которая бы тебя точно выпустила. Да она вообще бы не разрешила сажать тебя в камеру. К сожалению, ты разорвала ее на мелкие кусочки.

Бауэр вздохнула, но ничего не ответила.

— Ты ведь все прекрасно помнишь. Да, какая-то часть твоего сознания так никуда и не делась. Так каково же это было — преследовать ее, видеть ее растерянность и страх, слышать мольбы о пощаде? Спорим, у тебя до сих пор стоит перед глазами ее лицо… как оно изменилось, когда ты вцепилась ей в глотку! — Я выдержала паузу. — Помнишь ли ты вкус ее мяса?

Стукнула дверь. До меня донеслись звуки рвоты. Я ждала. Бауэр не выходила из уборной.

— Кто же теперь тебя выпустит, Сондра? Кому захочется стать твоим следующим обедом? Да кому вообще есть дело до тебя? Только одному человеку ты была дорога, но этот человек лежит сейчас в мешке с мусором… или даже в нескольких мешках.

— Прекрати, — дрожащим голосом проговорила Бауэр.

— А ведь это только начало. Впереди неутолимый голод, бесконечные Преображения, которые ты не в силах будешь остановить. Быть может, тебе и удастся обуздать свое тело, но какой ценой? Сколько людей погибнет к тому времени от твоих клыков? Сначала ты будешь убивать только потому, что по-другому не можешь… а через некоторое время именно потому, что можешь. Вкус власти, вкус мяса начнет тебе нравиться. Так кончает большинство дворняжек. — Я немного помолчала. — Кстати о дворняжках. Первый же оборотень, которого ты встретишь, убьет тебя. Разумеется, перед этим изнасиловав. Ни один дворняжка не упустит возможности трахнуть самку своего вида — поскольку другой скорее всего никогда и не представится.

— Заткнись.

— Я всего лишь предсказываю твое будущее, Сондра. И, заметь, ничего за это не прошу. Спасти тебя может лишь Альфа нашей Стаи. Вопрос в том, станет ли он тебе помогать. Если ты сбежишь без меня и заявишься к нему на порог, советую воззвать к его милосердию. Держу пари, он будет с тобой любезен: пригласит в дом, примет пальто, предложит чашечку кофе — и представит Клейтону. И это красивое лицо станет последним, что ты увидишь перед смертью — конечно, если я к тому времени еще буду жива. В противном случае не советую даже приближаться к штату Нью-Йорк. Твой «ад» померкнет в сравнении с тем, что Клей с тобой сотворит, узнав о моей гибели.

Распахнулась дверь уборной.

— Ты пытаешься меня запугать.

Я рассмеялась:

— Да будто ты сама этого не знаешь, Сондра! Патрика Лейка ты видела. Повадки дворняжек и репутация Клея тебе известны. Я же предлагаю реальный выход. Помоги мне с побегом, и я уговорю Джереми, чтобы он помог тебе.

— С какой стати я должна верить тебе и твоим обещаниям?

— Я вхожу в Стаю и никогда не унижу себя ложью перед дворняжкой. А ты дворняжка. Полезная дворняжка, но это дела не меняет.

Нет ответа. На час в обеих камерах воцарилось молчание. Потом Бауэр тихо, почти шепотом, произнесла: «Хорошо».

Мы легли спать.

ПРОРЫВ

Весь следующий день мы прорабатывали план побега. Время от времени приходилось делать перерывы — когда кто-нибудь за нами наблюдал, когда охранники приносили еду или совершали обход; наконец, когда у Бауэр начинался очередной приступ безумия. Ее припадки беспокоили меня больше всего. Что, если она съедет с катушек в самый ответственный момент? С каждым разом периоды вменяемости становились все дольше, но можно ли на такого партнера по-настоящему положиться?