Похищенная

— Ты не знаешь, — выплюнул Мак, резко разворачиваясь к нему. — Я знаю!

— Мак, — сказал Диксон. — Мы делаем все возможное.

— Этого недостаточно! — заорал Мак, меряя шагами конференц-зал.

Они уже послали патрульную машину в ее квартиру. Она была еще в пути, но Мак уже знал, что они найдут. Ничего. Изабель не уехала бы без него. Мак сменил направление и пошел в другую сторону, остановившись у стула, на котором сидела Изабель, когда он видел ее в последний раз.

Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, говорил он. Никогда не оставлять ее, обещал он. Никогда ее не терять, клялся он.

Он посмотрел на пустой стул, смотря сквозь него.

Его худший кошмар воплощался в жизнь.

Хамелеон похитил Изабель.

***

Прентисс смотрел, как глаза Изабель медленно открываются. Изумительный янтарь зрачков выглядел почти как настоящий камень. Ей потребовалось несколько секунд, она медленно моргнула раз, другой, но в конце концов попыталась шевельнуть руками. Наручники брякнули о тяжелую цепь.

Он уложил ее на спину на металлическую койку. Койка представляла собой всего лишь тяжелую металлическую полку с дырками размером с шар для гольфа, и крепилась к стене гигантскими шарнирами, дававшими возможность поднять ее или опустить в положение для сна. В данный момент она была опущена, и толстые крепкие диагональные металлические цепи у изголовья и изножья удерживали ее в горизонтальном положении. Он воспользовался тремя парами наручников — по одной для каждой руки, а третьей сковав ее лодыжки вместе. Петля цепи ныряла в одну из дырок в койке, и огромный навесной замок на цепи под кроватью удерживал третьи наручники на месте. Прентисс не хотел раскошеливаться на ножные кандалы в магазине для взрослых. Одна рука была прикована к цепи койки возле ее плеча. Но другая рука свешивалась с верхней части цепи, где та крепилась к стене. Поза явно сбивала ее с толку.

Она попыталась пошевелить голыми руками и в этот раз посмотрела вверх.

Но она немедленно содрогнулась и резко, с шипением втянула воздух.

— У тебя на затылке знатная шишка, — сказал он дружеским тоном, начиная с роли доброго копа. — Должно быть больно.

Он подтащил металлический офисный стул и сел лицом к ней, развернув стул задом наперед, чтобы иметь возможность опереться руками на спинку.

Теперь ее глаза открылись по-настоящему, взгляд метнулся к ее лицу.

— Привет, Изабель, — сказал он, улыбаясь. — Добро пожаловать в камеру А35.

Он сидел вплотную к ней в крошечном пространстве, и его голос отдавался легким эхом в полностью металлической комнате. Решетки позади него были закрыты, но не заперты — механизмы, наверное, давным-давно убрали, чтобы никто не запер себя по неосторожности.

— Нет, — ахнула Изабель, дернув руками и ногами.

Это тоже больно, подумал Прентисс, все еще улыбаясь.

— Вижу, ты меня узнала, — сказал он. — Узнала мой голос по сообщению, которое я тебе оставил?

Он особенно гордился этим голосом.

— Пожалуйста, — произнесла она дрожащим голосом. — Ты не обязан это делать.

— Думаю, ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понимать обратное, — сказал он, расстегивая пуговку на левом кармане рубашки. Он надел латексные перчатки в ту же секунду, как она приземлилась в багажник. — Но готов поспорить, ты не знаешь, что я немного коллекционер, — он залез на дно кармана и вытащил толстую серебряную цепочку, покачав ею в воздухе. — Это принадлежало Эсме, — затем он встал и отодвинул стул. — С этого-то мы и начнем, — он наблюдал, как расширились глаза Изабель одновременно с ее приближением. Она извивалась на металлической койке, и цепь заскрипела даже под ее небольшим весом. — И думаю, ты знаешь, почему именно Эсме.

Она была единственной выжившей из его жертв, и все из-за Изабель.

— Нет, пожалуйста, — взмолилась она, пытаясь отодвинуться от него. — Не надо.

Он собрал цепочку в рыхлый шарик и опустил над ее ладонью, которую она тут же сжала в кулак. Прентисс усмехнулся. Пришло время плохого копа.

Обеими руками он медленно разогнул ее указательный палец, затем следующий. Ее рука дрожала, Изабель стонала от попыток удержать пальцы сжатыми, но она не могла сопротивляться. Нежная мягкая кожа ее ладони начала показываться, и Прентисс позволил цепочке упасть прямо туда.

— Нет, — ахнула она, и ее тело окоченело.

Ее глаза оставались открытыми, но они смотрели сквозь него, абсолютно расфокусировавшись. Ее диафрагма сжималась и расширялась в яростном ритме, Изабель тяжело дышала через приоткрытые губы. Внезапно она набрала полные легкие воздуха.

Прентисс приготовился к моменту, которого он ждал, о котором даже мечтал с самого случая с Эсме.

Изабель закричала — мучительный пронзительный вопль вырвался из самой сути ее души.