Похищенная, или Красавица для Чудовища

– Все, что было со мной, – очередной каприз избалованной девчонки, – резко перебил ее Донеган. В голове продолжало шуметь. Он даже не заметил, как схватил ее за плечи, как впился в них яростно, возможно, причиняя ей боль, и процедил в побелевшее не то от обиды, не то от страха лицо: – Нет нужды напоминать мне, что я чудовище. Я живу с осознанием этого уже долгое время. Но каким бы ни был я монстром, я никогда, никогда не обманывал тех, кого любил!

Оттолкнув ее от себя, он вышел из шалаша. Несколько секунд замешательства – попытка осознать, что это: пустые слова или неожиданное признание, и Мишель бросилась за ним следом.

– И что теперь? Вот так просто возьмешь и сбежишь?!

– Лугару отвезут тебя в Лафлер, – сказал Донеган, не оборачиваясь. – А дальше… желаю вам с Галеном счастья. Хоть, наверное, мне следовало бы посочувствовать брату. – С этими словами Кейран забрался в седло.

Мальчишка-лугару, удерживавший лошадь, отпустил поводья, и животное, подстегиваемое плетью и яростным криком хозяина, сорвалось с места.

Мишель броситься за Кейраном не позволила Аяша. Удержала ее за руку, и та, отчаянно дернувшись, сдалась. Осталась стоять, вглядываясь в поглотившую Донегана лесную чащу. Сжимая кулаки и больше не сдерживая слезы.

Беззвучно плакала, пока не услышала тихий голос пожилой женщины:

– Пойдем, красавица, тебе пора возвращаться. А от него этой ночью лучше держись подальше.

Кейран совершил невозможное – домчался до Нью-Фэйтона всего за пару часов. Он с яростью хлестал ни в чем не повинное животное и с такой силой сжимал повод, что тот лишь чудом не рассыпался пылью у него в ладони.

В точно такую же пыль он мечтал превратить Мари Лафо. Разыскать нью-фэйтонскую ведьму как можно скорее и свернуть ее длинную шею. С каким удовольствием он бы вонзился в нее клыками, терзал, рвал протравленную чарами плоть. Упивался бы ее страданиями.

Уничтожил бы Мари Лафо.

Кейран чувствовал, как его затапливает ненависть к Королеве. Как сознание мутится от злости и гнева. На беспутную девчонку, что так долго с ним играла. Что, если она и его тоже околдовала? Что, если чарами лишила его покоя и сна ради своей забавы!

Капризная, избалованная аристократка. Вот какой была Мишель Беланже.

Девушки из его снов не существовало.

Промчавшись по центральной улице города, Донеган резко натянул поводья и, оставив лошадь у дороги, бросился к особняку колдуньи.

«Мишель нужен был Гален», – словно охотничьим ножом, раз за разом сердце пронзала боль. Ради него она не побоялась обратиться к самой опасной колдунье графства. За него же согласилась выйти замуж. Не потому, что пожалела Катрину, Аэлин, рабов. Его, Кейрана, в конце концов.

Все оказалось намного банальней: ей просто нужен был Гален.

Он тяжело ударил в дверь. Раз, другой, третий. Бил в нее кулаком, до крови сдирая кожу на костяшках, и при этом не ощущал боли. Одну лишь глухую ярость.

И зверя, что пробуждался в нем, с каждым часом становясь все сильнее. Требуя крови и новых жертв.

В доме Мари Лафо было так тихо, как может быть только на кладбище, и у Донегана даже возникло ощущение, что он пытается пробраться в склеп, а не в один из самых старинных и некогда роскошных особняков Нью-Фэйтона.

– Тварь! – в сердцах выругался Кейран, ударяя по двери ногой.

Сбежав по ступеням крыльца, обошел дом, но и на заднем дворе стояла такая же мертвенная тишина.

– Сука, – процедил, сплюнув.

Пригладив растрепавшиеся во время скачки волосы и напоследок оглядевшись, вернулся к лошади, решив, что на этом не остановится. Если понадобится, объедет весь город, все окрестности, но ведьму разыщет.

И Мари Лафо очень повезет, если это произойдет до ночи.

Вскочив на лошадь, он повернул в обратную сторону, но не успел проехать и пары кварталов, как его нагнали отец с братом.

– Где Мишель?! – преградив ему дорогу, набросился на него Гален.

– Не бойся за свою невесту, она уже едет домой.

Гален спешился, чуть ли не силой стащил брата с лошади и прорычал, хватая его за ворот:

– Увез! С помолвки! Какая же ты сволочь!!!

На этот раз Кейран позволил себя ударить. Не стал защищаться и уж тем более не собирался давать сдачи. Темные зрачки Галена стремительно сужались, человеческий облик стирался, обнажая личину зверя.

– Ей нужна была моя помощь, – потирая саднящую скулу, проговорил младший Донеган, краем сознания отмечая, что отец даже не попытался вмешаться и, судя по выражению лица, сейчас и сам был не прочь его ударить.

– Помочь, значит, захотел? – прошипел наследник. – Украв мою невесту! Выставив меня на посмешище перед всеми соседями! Куда ты ее увез и что с ней делал?! – Взгляд Галена полыхнул ненавистью, замешанной на чувстве ревности.

– Мы были у лугару. Мишель больна, – к своему удивлению, спокойно признался Кейран. – Королева тянет из нее силы, и, если ты перестанешь меня трясти, как апельсиновое дерево, мы сможем вместе разыскать эту стерву.

Выражение лица Сагерта резко поменялось. Отстранив старшего сына, он требовательно проговорил:

– Объясни!