Похищенная, или Красавица для Чудовища

Сегодня его в Галене все раздражало и злило. Впрочем, на себя Кейран злился еще больше. За то, что имел глупость беспокоиться о какой-то там строптивой девчонке, от которой следовало скорее избавиться. Для всеобщего блага.

Следовало держаться от нее подальше.

Лучше бы и правда Гален увез ее в забытый богами и демонами Фальстон. Да пусть хоть в болоте ее утопит! Плевать! Его это не должно волновать!

Но одна только мысль, что брат упрячет Мишель в какую-нибудь глухомань, где будет проделывать с ней все те вещи, которыми Кейран и сам был не прочь заняться с пленницей, заставляла его не просто злиться и нервничать. От осознания того, какое будущее уготовил Гален юной бунтарке, у Кейрана чесались руки отправить брата на свидание с аллигаторами.

– А что здесь такого? – Гален равнодушно пожал плечами. – Многие джентльмены имеют содержанок.

– Ты, кажется, перепутал Беланже с квартеронкой. Такие, как Мишель, не становятся постельным развлечением, – напомнил ему Кейран.

– Что ты сделал с моим братом? – Гален закинул ногу на ногу и сказал иронично, подначивая: – Прежний Кейран мне нравился больше.

– Никаких домов и никаких содержанок, – осадил вновь распаляющихся братьев Сагерт. – Пока что Мишель останется здесь. Я сам со всем разберусь. А вы… Особенно ты, Гален! Только попробуй ее куда-нибудь увезти. Я не допущу, чтобы моя дочь погибла из-за твоего каприза. Уж лучше тогда мне, – в глазах хозяина Блэкстоуна отразилась холодная решимость, – лишиться сына.

Гален нервно усмехнулся в ответ, задаваясь вопросом, говорит ли отец серьезно или просто сыплет пустыми угрозами. Впрочем, Сагерт Донеган слов на ветер не бросал и жестоко наказывал за ослушание не только рабов, но и собственную плоть и кровь.

Жестокость – она была неотъемлемой чертой характера всех Донеганов.

– Что значит ты со всем разберешься? – зацепился Кейран за неприятно резанувшую слух фразу.

– То и значит, что разберусь. А сейчас расходитесь по комнатам. Своим, – добавил с нажимом, после чего велел потеплевшим голосом: – И позовите Катрину. Скажите, я хочу ее видеть.

Вот кто никогда его не разочаровывал, не доставлял ему хлопот. Катрина – его маленькая девочка, теперь, когда выросла, еще больше стала походить на свою мать. В чертах дочери Сагерту Донегану виделась покойная супруга, которую он так и не сумел спасти. Похоронил Шерлет.

Но провожать в могилу своего ребенка он точно не станет. И если для спасения Катрины придется избавиться от досадной неприятности в лице Мишель Беланже, что ж, так и сделает.

Он, Сагерт Донеган, слишком многим пожертвовал в этой жизни.

Жертвой больше, жертвой меньше – уже не имело значения.

Мишель, сморенная усталостью и волнениями минувшего вечера, не заметила, как задремала. Проснулась от ощущения чьего-то присутствия и почувствовала, как от ледяной дрожи, прокатившейся от затылка до самых ступней, становится невыносимо холодно. В памяти воскресли угрозы управляющего и все те гадкие словечки-обещания, приводившие ее в ужас.

– Я буду сидеть вот здесь, мисс. Под этой самой дверью. И если услышу хотя бы писк, сделаю все, что потребуется, чтобы закрыть ваш хорошенький ротик.

От похабных намеков и омерзительных липких ухмылочек, которыми ее одаривали, у Мишель темнело в глазах одновременно и от страха, и от ярости. Хотелось выцарапать управляющему глаза, вырвать его гнилой язык. Но будучи с Бартелом один на один, она даже не могла поставить его на место. Весь вечер мышкой просидела на чердаке, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам. Каждой клеточкой своего тела ощущая присутствие за дверью ненавистного ей человека и считая секунды до того момента, когда Сагерт Донеган пришлет за ней.

Но в тот вечер никто на чердак так и не явился.

Мишель погрузилась в тревожный сон и теперь, вынырнув из кошмара, созданного ее подсознанием, окунулась в кошмар реальный. Первой мыслью было: кто это рядом? Черным призраком склоняется над кроватью. Одурманенный чарами Гален или треклятый управляющий, которого в иные моменты ненавидела сильнее всех Донеганов вместе взятых. А может, Кейран… Он в представлении Мишель был наименьшим злом, и если бы сейчас ей предоставили выбор, предпочла бы из демонической троицы увидеть именно его.

Страх сдавил горло, отчего с губ сорвался только невнятный всхлип.

– Да тише ты! Это же я, – послышалось раздраженное шипение.

Мишель облегченно выдохнула. Перед ней возвышалась Катрина в своем темном платье с кринолином, и правда напоминавшая облаченное в траур привидение. На радостях, что к ней заявилась сестра Донеганов, а не один из братьев, Мишель готова была обнять ночную визитершу. Но Катрина, резко выпрямившись, отстранилась.

– Отец просил тебе передать, – протянула «гостье» сложенный вдвое лист бумаги. – Ему снова пришлось уехать, но он обещал скоро вернуться.

– Даже не поговорил со мной…

Катрина неловко кашлянула.

– Я лучше пойду. Доброй ночи, Мишель. – Прошуршали юбки, а спустя мгновение дверь за мисс Донеган с тихим скрежетом затворилась.